Ученые заметили, что существа без собственной воли, строго запрограммированные личности, не способны раскрыть мощь “Усиления” и “Разделения”. У подобных гомункулус магия была угнетена. Некоторые из них, к удивлению колдунов, оказались в разы слабее, чем сами маги-исследователи. Об образцах без души и даже запрограммированной личности и говорить не стоит. Ученые вовсе не смогли передать им “Усиление” и “Разделение”. Эти гомункулус не были способны овладеть никакой магией. В том числе самыми упрощенными вариантами “Усиления” и “Разделения”. Гомункулусам необходимо было иметь душу и хоть какую-то личность для овладения волшебством. Без этого попытки изменить геном, привить мутации для создания идеального вместилища магии оказались бесполезны.

Магам пришлось с каждым поколением, с каждой партией гомункулус ослаблять вожжи контроля всё больше и больше. Кроме загрузки в головы искусственных существ базовых знаний, в которые входили и навыки обращения с “Усилением” и “Разделением”, во всем остальном они получили свободу воли. Конечно, часть гомункулус подверглись более тонкой обработке личности, с помощью “родителей” и группы психологов, но в целом даже на них не давили особо сильно, понимая, что подсознание может быть не согласно с установками, что в свою очередь могло сказаться на магии.

Ослабление контроля дало эффект. Гомункулусы начали показывать владение волшебством на приемлемом для ученых уровне. После первых партий, которым покорились “Усиление” и “Разделение”, начались эксперименты по выращиванию идеального сосуда для этих видов магии. Каждая партия в генетическом плане была особой. Они отличались между собой. Исследователи пытались вывести безупречное существо, идеальный набор генетических и магических мутаций, который позволил бы раскрыть всё больше возможностей их великого волшебства.

Сорок четвертая партия гомункулус дала самый впечатляющий результат, которые ученые только видели. Максимальное число усилений достигло пяти, а “Разделение” и вовсе самостоятельно мутировало, становясь ещё более “жадным” волшебством, чем было до этого.

С сорок четвертой партии началось оттачивание и развитие мутаций, которые применили на них. Ученые бросили все свои силы на создание последующих гомункулус. Правда, на этот раз они знатно сократили число искусственных существ до одного единственного экземпляра на партию, заботясь о своей собственной безопасности. Так были постепенно созданы экземпляры под номерами, начиная с сорок пятого по сорок девятый. Каждая новая версия гомункулус являлась сильнее предыдущей…

— Раз так, то Макс сильнейший из вашего числа? — нахмурившись, перебил Лаксус второго из тридцать седьмой партии. — Совершенный пользователь “Усиления” и “Разделения”?

— Не совсем, потом объясню, — покачал головой второй, а затем продолжил свой рассказ.

Кроме внесения в процессе создания гомункулус различных мутаций, маги занимались ещё и индивидуальным развитием каждого существа. Пытались с помощью тренировок и стрессовых ситуаций добиться прогресса в пользовании “Усиления” и “Разделения”. И методы, которые они применяли на своих подопытных, были настолько ужасными, что даже чёрствые демоны могли начать переживать за гомункулус.

Пытки насекомыми или крысами, когда эти создания пытаются тебя съесть… Сдирание кожи заживо… Нахождение в экстремальной даже для магов среде, когда на ресницах образуется иней и зуб на зуб не попадает, или наоборот, когда тепловой удар способен свалить с ног. Пребывание в одиночной камере без единого источника света и какой-либо еды на протяжении целого месяца. Бои между “братьями” как из одной партии, так и из разных, с обязательным условием того, что один из участников сражения должен быть убит или погибнут оба… Использование на гомункулус разных токсинов или иных препаратов, действие которых они должны пережить…

Маги-исследовали хоть и отметили возросшие способности сорок девятого по сравнению с сорок восьмым, но им этого было недостаточно. Его тоже решили “обучить”, заставить при стрессовых условиях развить способности “Усиления” и “Разделения”. Попутно создавая самый идеальный сосуд для волшебства, по образу которого можно будет потом изменить тела самих ученых.

Но второй из тридцать седьмой партии сказал, что маги-исследователи просчитались дважды. Во-первых, они даровали своим созданиям свободу воли и населяли их тела первыми попавшимися душами. А значит, они могли мыслить, оценивать происходящее вокруг и делать выводы не в пользу учёных. Во-вторых, маги-исследователи решились подтолкнуть к развитию волшебства сорок девятого — будто он был отработанным материалом, мусором, который не жалко, — чьи возможности, по сравнению с другими партиями гомункулус, уже находились на невероятном уровне.

И во время одного из экспериментов, когда маги-исследователи вкололи сорок девятому препарат, который должен был погрузить его сознание в неописуемую ярость, этот гомункулус восстал над своими создателями. Ученые получили то, чего добивались. Кратковременно волшебство сорок девятого вышло на иной уровень из-за невероятного чувства ярости. С помощью усилившегося от эмоций “Разделения” он избавился от оков на своей шее, что в случае неподчинения должны были ударить гомункулуса током, либо вообще взорваться, отделяя голову искусственного создания от тела.