Я снял шлем и встал между Филиппом и парнишкой.

— А как по мне, так это ты кретин. Если бы мы изменили построение или подождали противника у входа в коридор, то результат схватки был бы совершенно другим, — сказал я и перехватил шлем за забрало.

— Захлопни свою пасть, крысёныш. А не то…

— И что же ты сделаешь? Снова спрячешься за чьей-то спиной и позволишь им разобраться со мной? На поле боя ты уже показал себя как отменный трус, — усмехнулся я и тут же получил толчок в грудь.

— Ну всё, падла. Сейчас я научу тебя хорошим манерам, — рявкнул Филипп и занёс над головой деревянный меч.

Удар Мечникова был хорош. Но звериное чутьё, доминанта танцора и фехтовальщика, позволили мне с лёгкостью уйти с линии атаки, а потом со всего размаха ударить шлемом по наглой морде. Филимон, завизжав, рухнул на пол и прикрыл рукой окровавленный рот.

— Фука! Ты фто натволил?! — испуганно выпалил предводитель, вытащив изо рта два передних зуба.

— Прости пожалуйста! — искренне извинился я. — Я хотел выбить минимум десяток зубов. Давай, исправлюсь, — улыбнувшись, я шагнул к нему, занеся над головой шлем.

Зажмурившись, парень прикрылся рукой.

— Что тут у вас? — рявкнул тренер по фехтованию.

— Обсуждаем тактику ведения боя, — пояснил я и опустил шлем.

— Мечников. В лазарет. Живо. А вы… — тренер смерил нас взглядом, который был полон безразличия. — Сами выберите лидера и будете биться в четвером.

— Но федь он… — начал было Филипп, тыкая в меня пальцем.

— Захлопни пасть и отправляйся в лазарет, — пренебрежительно сказал тренер. — Если тебя на двенадцатом году жизни может отлупить шестилетка, то грош цена твоей жизни. Сдохнешь в первом же бою.

— Вообще-то мне пять лет, — решил я вбить последний гвоздь в крышку гроба нашего говнокомандующего.

— Серьёзно? — усмехнулся тренер. — Тогда у меня для тебя, Филипп, плохие новости. Ты бездарно просрал свою жизнь и права голоса не имеешь. Пшел отсюда.

— Фука! Ты заплатиф! — прошипел Мечников и, прикрывая рот рукой, побежал на выход из павильона.

Тренер ушел, оставив нас голосовать. Но это не потребовалось. Меня избрали лидером единогласно. А потом… Потом мы выиграли в трёх боях из оставшихся пяти. Ребята были счастливы, ведь сражались мы в меньшинстве. Если бы можно было использовать магию, то мы бы без труда победили в каждом поединке, но и три из пяти отличный результат.

После тренировки я направился в столовую. Курсанты бурным потоком неслись к раздаче с подносами наперевес. Заполняли поднос тарелками, а после отправлялись за столики уничтожать ароматные блюда. Я, как и все, взял поднос и направился в конец очереди, подойдя к которому замер, открыв рот от удивления.

— Да ладно… — прошептал я.

В очереди стоял бритоголовый громила. Квадратная челюсть, мозолистые костяшки, говорящие о том, что парень постоянно околачивал груши, широкие плечи, уши и зубы торчат. На лбу запёкшаяся корка крови от недавнего рассечения. Я поравнялся с парнем и толкнул его плечом.

— Слышь, зубатый, место уступи, — сказал я, с вызовом посмотрев на зубастого, который был на полторы головы выше меня.

— Могу уступить тебе место на кладбище. Пойдёт? — огрызнулся парень и хрустнул шеей, угрожающе нависнув надо мной.

— На кладбище? Неплохой вариант, но я туда не тороплюсь, — усмехнулся я. — А вообще, я возмущён. Вот так спасай людей от сумасшедшего пиромана, а они потом тебя на кладбище зазывают, вместо того чтобы место в очереди уступить. Неблагодарный. — Я покачал головой, глядя в глаза парня, который пытался сообразить, что я несу.

Это был Серёга Чавычалов. Возмужал, окреп, вымахал неслабо и стал огромной ряхой. Сколько ему сейчас? Вроде, восемь лет. Да, эти три года он явно времени зря не терял. Сергей тем временем напряженно всматривался в моё лицо, пытаясь понять, знакомы ли мы, и вот наконец-то на его губах появилась широкая улыбка.

— Мишка? — полушепотом спросил он.

— Мишаэль — завариватель каши, к вашим услугам, — сказал я и отвесил лёгкий поклон.

— Мишка! — рявкнул Серёга так, что стоящие рядом ребята отпрянули назад, а после набросился на меня и задушил в объятиях. — А я всё думал, куда тебя увели? Увидимся ли снова? Сколько бы ни спрашивал Углова, он ничего не говорил. Ты как? Где пропадал всё это время? А ты неслабо изменился. Я тебя даже не узнал! — тараторил Сергей, размахивая руками, отчего вокруг нас образовалось довольно много свободного пространства.

— Давай сначала возьмём поесть, а за столом уже и расскажу, — предложил я, бросив беглый взгляд в сторону раздачи, на которой стремительно исчезал винегрет, а он мне очень уж понравился.

— Да, да. Конечно, давай, — закивал Сергей.

— А Остап тоже здесь?

— Ага. Только он сейчас в лазарете. На утренней тренировке кисть вывихнул. А вот и он, кстати, — Сергей кивнул в сторону идущего к нам парня.

Внешне Остап не сильно-то и изменился. Стал чуть повыше, да плечи пошире. Было очевидно, что тренируется он с куда меньшим энтузиазмом, чем Сергей. Подойдя ближе, Остап одарил меня недружелюбным взглядом и спросил: