Вытираю лоб, мокрый от пота. С этой Лидой одни нервяки постоянно. И неожиданно все мои мысли перетекают на Лару.

Мне бы сейчас домой. К ней. Сколько там до обеда осталось?

Не выдерживая, смотрю на часы. Блин, день только начался. А я уже как старый пес тоскую.

– Клиента твоего мы в Москву забираем, – закругляет о личном Савва. Садится ровно. И даже весь подтягивается, становясь строгим и важным. – Я к Дрозду утром заезжал. Вот наглый тип.

– Он и на тебя бросился? – спрашиваю недоверчиво.

– Ага, на меня бросишься, – фыркает Климов. – Я зашел, и он присмирел сразу. Ответил мне честно, под протокол. Говорит, зря ты им войну объявил. Участок твоей милой не они засыпали мусором. Мамой клянется…

– Да хоть папой, – выдыхаю раздраженно и загибаю пальцы. – Самосвалы из их автохозяйства. Раз. Мусор грузили на свалке их сотруднички. Два. Участок находится между дроздовскими и они давно мечтают его забрать. Вон даже ксерокопии фальшивые изготовили. Это три. Какие еще нужны доказательства?

– Говорит, их подставили. Просит отпустить. Он разберется.

– Спасибо, мы как-нибудь сами, – отрезаю недовольно.

И как только Савва уходит к себе в СК, звоню Лиде.

– Ой, вот и муж мой объявился! – восклицает она громко и радостно. – Жена тут на сохранении лежит, а он и в ус не дует, – добавляет с ласковым укором.

Все, как всегда. Нет смысла что-то объяснять!

Прикрываю глаза, стараясь не заорать.

– Сколько ты хочешь, Лида? Назови цену, – пытаюсь торговаться и все еще надеюсь, что удастся выпутаться малой кровью.

– Что хочу? – капризно переспрашивает она. – Помидорок южных, персиков и арбуз. Привези, милый. Ты когда будешь?

– То есть по-хорошему мы не договоримся, – выдыхаю в тихой ярости.

– У нас и так все хорошо, родненький. Вот ребенка ждем, – изголяется Лида.

– Какой срок, кстати, – интересуюсь лениво.

– Пять недель, – заявляет бывшая, как о главном достижении в жизни.

– Тогда все твои хотелки явно не ко мне, – снова вытираю платком лоб. И снова мне Лара мерещится. Будто наяву вижу. Аж член в штанах приподнимает голову.

С ума я схожу, что ли?

– Ну почему же, Феликс, – мурлычет в трубку Лида. – По закону ты мой муж. И на развод нужно мое личное согласие.

– Я в курсе, дорогая. На что ты надеешься? На алименты? – роняю резко. – Ладно, я готов их тебе платить, – соглашаюсь устало. – Только прими моего адвоката и подпиши нужные бумаги. Я с тобой жить все равно не собираюсь.

– А если я сделаю аборт, ты вернешься? – бросает она порывисто.

А у меня в глазах темнеет от ужаса. С каким чудовищем я жил все эти годы? И снова на ум приходит Лара.

У нее явно не было такого ресурса, как у Лидии Николаевны. Простая семья. Без особых денег и связей. И то девочка моя оставила ребенка. Любит его и ждет.

А эта… Слов нет.

– Ладно, я приеду к тебе. Обсудим условия, – вздыхаю тяжко. А сам думаю, что бы наплести Ларе? Не надо ей знать о моей предстоящей встрече с Лидой. А то изведется вся.

Меньше знаешь, крепче спишь!

Глава 27

– Глеб! Солнышко! Что случилось? – вихрем врывается во двор брюнетка в короткой юбке и на высоченных каблуках.

Наплевав на раненое плечо, лезет целоваться к оторопевшему Наумову.

А потом переводит негодующий взгляд на нас.

Кирилл как больной котенок жмется к моим ногам. Обнимаю худенькие мальчишеские плечи и пытаюсь увести ребенка в дом. Мое дело – сторона, а вот Алиса настроена решительно.

С гордо поднятой головой выступает вперед.

– Привет, Самсонова! – усмехается ехидно. – Ты тут каким боком?

– Сарычева? – охает та. – Ты почему здесь?

– Я - на законных основаниях, – отрезает Алиса и переводит гневный взгляд на дядюшку. – Ну ты даешь, Глеб Альбертыч! Сколько ж у тебя баб?!

– Алиса… Я бы попросил… - закашливается Наумов.

– Бесполезно, ты же понимаешь, – отмахивается та. – Я тебя люблю… Ты ж знаешь.

– Я тебя тоже. Но хватит, – злится Наумов.

– Вы вообще кто? – уничижительно оглядывает нас незваная гостья.

– И не спрашивай! – нахально заявляет Алиса. – Гарем тут. Вот еще одного ребенка ждем. Старший вот он, еще один где-то бегает. У него тоже в документах Глеб Альбертыч наш значится.

Опускаю голову, стараясь скрыть улыбку. Второй ребенок, которой по дому носится. Это мой Чапа, наверное. Смешно и одновременно не до смеха. На душе становится гадко от этих разборок. Как взрослый и умный мужик мог их допустить? Да еще при маленьком сыне?