– Ты может и обойдешься, а малыши – нет, – заявляю решительно. – Я быстро. Ты и соскучиться не успеешь.

– Да? – смотрит на меня в недоумении. – А я хотела при тебе вскрыть, – вцепившись в дурацкий конверт, тянет упрямо.

– Ну, давай. Открывай, – цежу нехотя.

Что уже «Боржоми» пить, если почки отпали!

Лара приняла бабки Извекова. Теперь все равно разницы никакой, когда открыть конверт. Остается только ждать, когда мне прилетит ответка. Так и погон можно лишиться. За меньшее люди со службы вылетают с волчьим билетом.

Извеков точно воспользуется ситуацией. Подставит, не поморщится.

Надо втолковать Ларе простую истину. Жена прокурора должна быть вне подозрений. А тут махровая связь с криминальным авторитетом. Нет, сука, он красиво сработал. Еще и местных в темную использовал. А те на Дроздов работают. К Извеку точно никаких претензий. Ни одной. Я бы нашел!

«Нашел, как же! Ты же с самого начала знал, Феля! Все знал! Знал, что Лара дружит с Радой Извековой. Знал, что она вместо нее была в Красной поляне. Но так и не удосужился сложить два плюс два. Решил поголовье местных птиц поизучать. Орнитолог хренов», – мысленно всекаю себе по щам, а сам в ужасе смотрю, как Лара вскрывает плотный белый конверт.

Как ящик Пандоры, бл.ть.

Достает небольшую пачку купюр с видами города Ярославля и какие-то бумаги.

– Что там? – бросаю напряженно. Окидываю взглядом деньги. Тысяч пятьсот, не больше. Из-за этого Извек лично приезжал? Ни за что не поверю!

– О господи, Феликс! – охает Лара, вчитываясь. – О господи!

– Что там? – забираю у нее документы. И обалдело смотрю на сертификаты акций. Сбербанк, Газпром, Луккойл, какой-то завод детского питания. – Королевский портфель инвестора! – присвистываю в изумлении.

– Феликс, я не могу принять…

– Ну, сбегай, догони Извекова, – усмехаюсь криво. Просил же ничего не брать из рук этого урода. Так нет же! Взяла, зараза маленькая. Но я ей ничего сказать сейчас не могу. Разволнуется, заистерит. И так только-только угроза выкидыша миновала. – Что тебя смущает, Ларочка? – набираюсь терпения и замечаю ехидно. – Дядя Рома следов не оставляет.

Естественно, акции куплены третьими лицами через какого-то брокера. И вычислить первоначального выгодоприобретателя невозможно.

Ну и на том спасибо, товарищ Изверг!

– Ладно, отдыхай, – целую в макушку. – Я в магазин и обратно. Что тебе еще купить, малыш?

– Помидоров хочу. В собственном соку, – капризно вздыхает моя девочка. – Таких, как у мамы. Но их в магазине не купишь.

– Позвони дяде Роме, пусть привезет, – фыркаю я. И получив по плечу пустым конвертом, быстренько ретируюсь из палаты.

А выйдя на улицу, звоню Морозову. Спрашиваю про помидоры.

– Может, кто-то из знакомых закручивал на зиму. Я бы купил.

– Вы в больнице? – уточняет зачем-то Тимофей. – Мы сейчас с Лерой подъедем. Захватим баллон.

С ума сойти, какая оперативность!

Сгоняв за йогуртом, медленно вышагиваю по больничной аллее.

– У нас тут паника, – мимоходом роняет Морозов. – Благо Тор на месте. Держи, – передает мне тяжелый пакет.

– Я хочу Лару повидать, – печально улыбается жена Тимофея. – Можно?

– Ну конечно, она рада будет, – тут же соглашаюсь я. – А то сидит одна, киснет.

– Тогда зайдем на обратном пути, – быстро решает Отмороженный Фей и ведет супругу в отделение диагностики.

А я, вернувшись в палату, открываю баллон. Накладываю Ларе упругие помидорчики в тарелку, наливаю в кружку сок.

– Феликс, ты просто волшебник! – восхищенно смотрит на меня жена. – Как тебе удалось?

– Ходы знать надо, – бурчу, отхлебывая сок из кружки и замечаю довольно. – Очень вкусно. Надо будет у Морозовых рецепт взять.

И тут же представляю свой дом. Дети, собаки, огород, закрутки… Все то, чего я избегал долгие годы.

А оказалось, именно в этом счастье. А еще в маленьких мелочах. В руке любимой на моем плече, в нежных касаниях по утрам. В неторопливом или, наоборот, безудержном сексе. В душе, на кухне, ну и в спальне…

Если нам, наконец, привезут долбаную кровать с матрасом.

В дверь еле слышно скребется, а потом просачивается Лера Морозова.

– А Тима где? – спрашиваю на автомате.

– Во дворе.

Оставив девчонок пошептаться, сбегаю вниз по лестнице.

Плюхаюсь на скамейку рядом с Тимофеем. И не вдаваясь в подробности, сообщаю ему главную новость сезона. Пернатые не при делах!

– А знаешь, – усмехается он криво. – Ничего не меняй. Вводные твоих барабанщиков проверить невозможно. Раньше Дроздам постоянно удавалось выходить сухими из воды. Вот пусть теперь получат за то, что не делали. Тем обидней наказание.