Я не могу...

Сжимаю руки в кулаки, чтобы контролировать тремор.

Мне нужна сигарета. Но я уничтожил свои сигареты, смял.

Мне нужна Мия. Не смять бы сейчас...

Я обещал, что выпью кофе с ней молча. И я делаю глоток. Он встает в горле комом.

Она задумчиво держит свой стакан в руках, глядя грустно в небольшое окно под потолком.

Дотягиваюсь до чужой пачки, как пресс моя кисть сминает ее. Пачка лопается, табак сыпется...

Резковато срываюсь со стула, ухожу к этому окну. Звон внутри меня нарастает.

Сказать, что я чувствую?! Что я чувствую ей надо сказать??

Уйди нахуй отсюда, Хан!

Вместо того, чтобы внять тихому голосу разума, подхожу к ней в упор, снимаю белую королеву с доски.

Мой большой палец ложится на корону. Давлю, деформируя ее.

– Эй...
– ошарашенно выдыхает Мия, ловя мою руку.
– Отдай!

Поднимается на колени, пытаясь отобрать.

– Кому?
– хриплю я.

Подушечка моего пальца распарывается в мясо о порванный металл. Но я доламываю эту ебучую корону, которую делал с ней вместе.

– Хан... Хан!
– вырывает у меня фигуру из руки, бросает в сторону.

Держит мою окровавленную дрожащую кисть в своих.

Ее одеяло упало. Она в трусиках.

– Хан...
– сводит сердито и жалостливо брови, глядя на рану.

Пульсирует всё...

– Что?..

Зажмуриваясь, прижимается лбом к моей кисти.

– Больно... Хватит…

Я смотрю на эту разорванную пачку сигарет. И вдруг вспоминаю, что это моя. Это я оставил ее здесь в прошлый раз. И охрана сразу бы мне сообщила, если бы были гости. Не было никого…

Ты не в себе, Хан.

Закрывая глаза, падаю поперек дивана. Пачкая простыни кровью.

У меня “эмоциональный запрос”, мне жизненно необходимо сейчас “безусловное приятие”. Я ни от кого этого никогда не просил! А чтобы купить у нее… у меня нет такой валюты. Но если не получу сейчас… внутри будет выжженная пустыня.

Она неожиданно ложится щекой на мое сердце. Мы молча лежим под этот оглушительный грохот…

Я не знаю, кто из нас это начинает. Но... мгновение, и я чувствую его губы, его вкус...

Я знаю, что это надо остановить, но я не могу. Я даже не уверена кто и кому из нас больше необходим в этот момент: я - ему или он - мне.

Я не хочу и не могу думать о том, что было до, и что будет после. Я просто его хочу.

Не удовольствия, нет. Я и не поняла толком этих "удовольствий".

Хочу потерять границу между нами. Чувствовать его в себе. И даже пусть будет садняще и невыносимо... Все равно хочу! Я его таким тоже люблю...

А потом - все будет плохо, да. Но мне нужно это "сейчас"! Нам нужно.

Потому что, помимо всего того, что бушует на поверхности наших отношений, и чего принять невозможно, есть ещё и то, что внутри... Оно нас вымотало. Это так больно, что невозможно дышать полной грудью. Я хочу отдышаться с ним! Я хочу, чтобы он подышал...

Его глаза закрыты. И я тоже закрываю свои. Пытаясь отрезать все, кроме этого мгновения.

Только ничего не говори!
– умоляю его про себя.

Все что мне надо - я чувствую от тебя.

Мы жадно впиваемся друг другу в губы, сплетаясь пальцами.

И я тихо хныкаю, болея от того, как мне необходимо это ощущение - быть в его руках.

Под моими пальцами выскакивают пуговицы из петель на его одежде. Он сам дёргает в стороны рубаху, помогая мне избавиться от неё.

Запонки с рукавов отлетают от рывка. Ткань пачкается в его крови.

Втягивает меня верхом. Наши тела скользят друг по другу от каждого вдоха.

Держа его лицо в ладонях, я зацеловываю его монгольские скулы и резкую челюсть... Мне кажутся они идеалом мужской красоты теперь!

Я не хочу ничего другого.

Я в этом всём могу себе честно признаться. Но только сейчас.

Хочу хоть раз прочувствовать все полноценно! Потому что, это в последний раз, Мия!

С ним невозможны компромиссы и рабочие отношения. Хан не будет торговаться и играть по чужим правилам. Ну не будет... В этом весь Хан!

А я хочу, чтобы мое чувство свободно прожило хотя бы несколько мгновений с ним. Хочу его любить до глубины души, без всяких преград. И я отключаюсь в его уверенных руках. Подчиняюсь его телу.