Шрифт:
– Купил информацию у ее врача.
– Какого хера, м?!
– Я обязан обеспечивать вашу безопасность и благополучие, Хан.
– Я запретил это делать - мониторить ее личку.
– Хан, мы оба знаем, что ты не всегда держишь себя в руках. И лучше бы тебе знать такие детали. Чтобы в очередной раз не вытащить ее за волосы из душа по битому стеклу! В ее то положении... Женщины умеют прощать за себя, но за своих детей нихера они не умеют прощать.
– Не за волосы!
– цежу я гневно.
– Это гипербола. Ты понял суть.
– Я запретил! Черным по белому. Ты нарушаешь прямые распоряжения.
– Да. Я счёл, что в моменте это необходимо. А ты в неадекватном состоянии и принимаешь неверные решения.
– Уволен.
Сигарета ломается в моих пальцах. Я привык к Назару. Он практически часть меня, моя правая рука. Это непросто...
Отворачиваюсь в кресле к стене.
– Окей. Я уволен. Хорошо. Но я не все сказал.
– Хочешь слить мне ещё что-то конфиденциальное про Мию?
– Конфиденциальное? Ха. Эта информация уже наверняка есть у журналистов. Да и служба безопасности Зары выкупила её ещё вперёд меня! Она с неё глаз не сводит. Ладно, Мия, наивная девочка, но ты то, Хан...
– Как же это всё усложняет, блять!
– Не говори ей - что знаешь. И всего то!
– Я обещал больше никогда не вводить ее в заблуждение.
– Я тебя умоляю...
– скептически и гневно!
– Она женщина! Иначе - никак. Это способ ее защитить!
Мие это попробуй вотри!
– Скажу - подстава. Не скажу - подстава! Спасибо, Назар!! Ты охуенно позаботился о моем благополучии.
– Она должна принимать это, Хан!
– А давай мы ей не все сразу вывалим, что ей придется принимать, а?
– со злой иронией предлагаю я.
– Если она согласна быть Армановой, придется все и сразу.
– Да не согласна она, блять!...
– сжимаю переносицу.
Мы не говорим о браке и детях.
Просто заебись ситуация!
Так...
– Зара знает?!
– Я уверен на девяносто девять процентов, что - да.
Слетаю пулей с кресла, ускоряясь в сторону ниши, где Мия осталась наедине с Зарой.
Слышу их голоса. Мия негодует.
Поздно...
– Вы не имеете никакого права!
– резкие интонации Мии.
– Он - Арманов. Я имею право заботиться о нем и защищать его. Даже от матери.
– "Моё тело - моё дело!" пока он не родился, Вы никто. Решать буду только я. Возможно, он и вовсе не родится при такой постановке вопроса!
– От тебя не требуется ничего, кроме как родить. И можешь больше никак не участвовать.
– До свидания! Все было вкусно, благодарю, - вылетает, врезаясь в меня.
– Спокойно.
Ловлю ее за талию.
Откидывает мою руку.
– Ты же обещал мне, Хан. Ты час назад мне обещал! Как с тобой можно вообще хоть о чем-нибудь договариваться?!
– Мир, Мия, несколько сложнее, чем мне бы хотелось.
– Ты - патологический лжец. Ты врал, глядя мне в глаза! Господи... А я опять повелась как ребенок!
– прижимает руку ко лбу.
– Это не так.
– Хан, объясни ей, - поднимается из-за стола Зара, - то, что у нее в животе, это наша собственность, а не её. Мне кажется, она не понимает.
Мне хочется как Мие в отчаянии схватится за лоб.
– Спасибо, мама, - цежу я.
– Всё, Хан... Я улетаю к отцу.
– Нет, Мия, - опять встречает Зара.
– Хочешь исчезнуть, сначала аборт, таковы правила. Армановы или остаются в семье или мы не позволим этому ребенку родиться. Точки давления не будет.
– Хватит!
– рявкаю я, хлопая по столу так, что посуда на нем подпрыгивает.
Делаю вдох поглубже.
– Мия. Можешь забыть все, что сказала Зара. Решать как будет, буду только я.
– Забыть, пока он не родится? Спасибо, Хан. Пожалуй, подумаю об этом в Кении или Габоне. А может, во Вьетнаме или Мексике!
– пылко огрызается она.
– Остынь!
– тихо прошу я.
– Все не так, как кажется.
– Опять?! Опять мне что-то кажется??
– Ты обещала прекратить истерику, Мия.
– Обязательно. Как только почувствую себя в безопасности. Если ты посмеешь меня остановить... Я за себя не отвечаю. В ход пойдет всё и все, до чего я дотянусь! Но ребенка я забрать не позволю.