Кот и фея громко засмеялись, а вместе с ними и домовёнок. Сквозь смех Сверчок пробулькал:

– И это говорит Домик, который умеет летать!

Домик радостно улыбнулся. Теперь у них была общая сказка. Дом стал лесным жителем и навсегда забыл те времена, когда он был Просто домиком.

Первый блин – комом! Именно эта поговорка вспомнилась Тимке, когда он разглядывал травяные джунгли. Пословица эта абсолютно не отражала положение вещей. Просто сегодня Домик таким образом успокаивал Фею и Сверчка. Они затеяли стряпать блины. И не смогли перевернуть первый блин. Он собрался комочком. И лица домовёнка и Лады тоже начали складываться в растерянно-печальные гримаски. В этот момент мудрый Домик сказал:

– Первый блин всегда комом. Попробуйте ещё.

И они попробовали ещё и ещё. И золотистая горка блинов на блюде становилась всё выше и выше. Вспоминая о ней, Тимка довольно потёр пузико и вернулся к своим размышлениям:

– Все-таки не первый раз через пространства шагаю, почему же промахнулся? Может, от переедания блинов? Тяжелее стал и не рассчитал? Или…

Додумать свою мысль кот не успел, потому что услышал голос:

– А ты кто? Котогриб?

Тимка огляделся по сторонам. Он сидел на островке между двумя трехэтажными домами. Островок этот зарос травой с Тимку ростом. В травяных джунглях шла своя жизнь: вдохновенно играли на скрипках кузнечики, сердито жужжали шмели в цветах, словно предупреждали: «Это мой цветочек! И нектар в нем мой! жу-жу, нельзь, а то укушу!» Сосредоточенно плел паутину паук, искала корм своим деткам божья коровка, чётко печатая шаг, шли муравьишки. Всем жителям этой залитой солнечным светом полянки было не до тряпичного кота. Тем более коты здесь тоже были частыми гостями. Они задумчиво тыкались носом в одуванчики и, сощурив глаза, провожали в путь их парашютики. Или дремали, развалившись на солнышке. Сядешь на его мохнатый бочок, а он горя-я-я-чий. И кот лениво махнет хвостом, не до тебя, мол, сейчас, сплю.

Не понимая, кто с ним разговаривает, Тимка обиженно высказал пространству:

– Почему это я котогриб? Я – кот! И на гриб вовсе не похож.

– Очень даже похож. Все коты на четырех лапах ходят, а ты вырос из-под земли, как гриб, – загудел за Тимкиной спиной басок.

Кот обернулся, и нос к носу столкнулся с Пазиком. Когда твои друзья Домик, Тополь, Фея и домовёнок, то разговаривающими автобусами тебя удивить сложно. Тимка и не удивился, даже обрадовался: есть у кого узнать, где же он очутился. Однако сначала надо было познакомиться.

–Меня Тимка зовут, а тебя?

Маленькие круглые глаза-фары погрустнели, и кота окутало облачко бензина. Это автобусик печально вздохнул:

– Я не знаю, как меня зовут! Водитель сказал, что я – груда металлолома, но мне это имя почему-то не очень понравилось.

– Сам он такой! – возмутился Тимка. – Не стыдно ему обижать малышей?

Автобус и, правда, был маленький и кругленький. Неизвестно почему Тимка мысленно дорисовал ему два мохнатых уха и понял, что характер у автобусика, как у маленького щенка. Только сейчас этот щенок был всеми покинутый, и поэтому его глаза смотрели грустно и немного виновато.

– Ты будешь Пузя! Нравится тебе такое имя?

– Очень! – казалось, что сейчас автобус встанет на задние лапы и оближет мордочку кота.

Хотя какие уж задние лапы. Автобус был вполне настоящий и размерами превышал Тимку в несколько раз. Но он выглядел так беспомощно, что кот обращался с ним, как с малышом. И как все дети, Пузя обожал задавать вопросы:

– Как ты так вырос из-под земли? – поинтересовался он.

– Я не вырос, из другого пространства пришел.

– Какого?

– Из волшебного леса.

– А что такое волшебный лес?

И так могло продолжаться до бесконечности, потому что автобусику всё было интересно. Спасло Тимку то, что отличительной Пузиной чертой была скромность. Разузнав, что же волшебного в лесу, он спохватился. Ему стало стыдно. «Это непозволительно отвлекать глупыми разговорами такого серьёзного сказочного кота», – сделал он себе строгий выговор.

– Здесь у тебя важное дело? – спросил он у Тимки

–Нет, – вздохнул кот. – Здесь я заблудился.

– Если бы я не был сломан, я бы тебя обязательно отвёз в любое место, – опечалился Пузя.

– Да я и сам могу добраться, только мне надо понять, где я очутился.

– Ты в городе П.

– Ой! Вот ничего себе. Родину-то и не признал, – поразился Тимка.

Хотя родиной его был не этот город, а комната, где его сшили. Город он и не знал толком, видел только в окно заросший деревьями двор. Потом его куда-то везли на автобусе, ещё одном автобусе, в грохочущем метро и, наконец, на электричке. Вот с этого момента, когда он прибыл в Турень, и началась настоящая Тимкина жизнь. Этот город кот справедливо считал родным.

– Ура! Теперь я понял, как попасть домой. Спасибо! – обрадовался он.

– Ты уходишь? И больше никогда не заблудишься сюда ко мне? – искренне огорчился Пузя.

– Теперь не заблужусь, а приду в гости, – засмеялся кот.

– Я тебе тихонько фарами буду светить, чтобы ты не сбился с пути, когда пойдёшь в гости, – прошептал автобусик

Как все малыши, Пузя очень любил бегать. Только дети бегают на двух ногах, а автобусы на четырёх колёсах. Ему очень нравилось путешествовать и узнавать новые дороги. «Бип-бип! – радостно гудел автобусик, – это я еду!». И большие автобусы, и серьёзные грузовые машины деловито отвечали малышу на разные лады. Пузю не пугали даже плохие дороги. Он лихо перепрыгивал через ямы и колдобины. Только бабулькам эти прыжки не нравились. Они сразу начинали ворчать, что не дрова, водитель, везёшь, нельзя ли поаккуратнее. Шофёр же на бабушек огрызался, и Пузю ругал. Он был не такой весёлый, как автобусик, а наоборот, угрюмый. И не любил возить детей.