Неожиданно, бабочки стали облеплять руки девушки, садясь близко-близко друг к другу. В какой-то момент показалось, что насекомые образуют сплошной алый покров, в котором уже не разглядеть отдельное насекомое. Их лапки щекотали кожу, и Артаниель сдержано захихикала, чтобы не распугать насекомых.

Но огоньки, почувствовав дрожь, всё же слетели с её рук и разлетелись. Артаниель заворожённо любовалась их танцем и поймала себя на мысли, будто любуется звёздным небом. Девушку охватил неведомый порыв присоединиться к прекрасному карнавалу. Артаниель напела медленную, хорошо знакомую мелодию. Пространство вокруг отозвалось звенящей пустотой, жадно поглощая каждый звук.

Глубоко вдохнув, Артаниель начала петь. Сначала тихо, едва слышно, но, набираясь смелости, постепенно запела в полный голос. Она вкладывала в песню все свои переживания и чувства – отдавалась мелодии без остатка, становясь с ней одним целым.

– Песенка… – услышав шелест печали внутри своей души, затихающим голосом протянула Артаниель. – Ты веди меня…

Во тьме раздался едва различимый в тишине звук. Он нарастал, становился сильнее и всё больше напоминал хлопанье крыльев. Оглядываясь, Артаниель настороженно искала существо, издающее эти звуки.

К ней приближался кто-то разительно отличающийся от огненных насекомых. Он изучал небесно-голубое сияние. Очертания прояснялись. Сначала фигура напоминала воробья, затем – голубя, а когда птица подлетела совсем близко, Артаниель смогла полностью разглядеть существо.

Рядом с ней опустился величественный белоснежный журавль с сияющими нежно-голубыми перьями на крыльях. Благородная птица, раскинув крылья, заслоняла собой половину тёмного пространства. Рядом с ней Артаниель чувствовала себя ничтожно маленькой, но защищённой.

– Никогда не говори с Ним вновь, – слова раздавались словно отовсюду. Сомнений не было: прекрасный чарующий голос принадлежал журавлю. – Иначе мир отторгнет тебя…

Дальше Артаниель ничего не могла вспомнить. Сон будто обрывался, выбрасывая её в суровую реальность.

«Что имел в виду тот журавль? Иначе мир отторгнет тебя… И с кем не стоит говорить?» – задавалась вопросом Артаниель, умывая лицо водой, из оставленного для неё кувшина. – «Спрошу у Исы. Она-то должна знать».

Обернувшись на лежащую в подушках Илину, Артаниель убрала мешающие волосы за уши и пригладила их руками. Вчера она так и не дождалась свою подругу и уснула без неё.

Немного помедлив, Артаниель напилась из кувшина, развернула подготовленные для неё вещи и в изумлении ахнула: никогда раньше она не видела ничего подобного.

Шёлковый красный лиф с белыми ленточками вместо рукавов казался весьма привлекательным, но вот нижняя часть костюма… Девушка ожидала увидеть какое-нибудь простенькую юбочку, платье, сарафан или, на крайний случай, набедренную повязку, как у той женщины, что привела их сюда. А получила, хоть и приятные на ощупь, но алые шаровары. Штаны! Да за такое её в деревне палками бы побили!

Ходить в грязном, местами порванном платье, мягко говоря, не первой свежести, девушка побрезговала. А других вариантов не оставалось. Сгорая со стыда, Артаниель, тихо, чтобы не разбудить подругу, примерила новый костюм. Немного подогнав его по фигуре, благо костюм позволял это сделать, девушка, смущаясь, отметила, что её новая одежда не так уж плохо на ней смотрится. К тому же новая шёлковая одежда куда легче потрёпанного льняного платьица, и, несмотря на опасения, совсем не сковывала движения. Заплетя свою ценную алую ленточку в волосы, Артаниель, наконец, выбралась из шатра.

Прохладное раннее утро. Солнце ещё скрывалось за кронами акаций, покрывая лагерь длинными тенями. Артаниель немного поёжилась: её новая одежда ни капельки не защищала от холода. Потирая бледные плечи, девушка немного согрелась, но полностью позабыла о холоде, когда поняла, что вокруг давно уже кипит работа.

Пустынники слаженно разбирали лагерь. Там, где раньше был костёр, возвышались горы плетённых из прутьев корзин разных размеров. Женщины раскладывали по ним подушки и аккуратно свёрнутые ткани, которые недавно были стенами шатров. Мужчины же разбирали крепления, выкапывали опоры и выдёргивали колья.

Разбиралось совершенно всё. Артаниель не могла поверить, что длинные массивные столы, незамысловатыми движениями тигранов, раскладывались на составляющие, умещающиеся в компактную охапку. Теперь и не скажешь, что за этой связкой могут усесться с десяток человек.

«Такое количество корзин… и как я их вчера не заметила?»

Однако внимание Артаниель приковала не слаженная работа кочевников, а животные, что паслись неподалёку. Из спин этих крупных динозавров возвышались два ровных ряда костяных наростов разных размеров. Начиная с небольших, размером не больше ладони, на шее, заканчивая с локоть в ширину, пластин на горбу, которые снова уменьшались ближе к хвосту. На конце хвоста грозным оружием торчало две пары острых шипов с кулак толщиной. От их размеров Артаниель поплохело. Нетрудно представить, что будет с человеком после удара таким оружием.