Девушка мечтательно улыбнулась, и Марк принял это на свой счет. Сжал ладонь своей невесты, покраснел. Умный вроде, а такой дурак! Неужели верит, что София от него голову потеряла? Но пусть лучше так и думает.

А на капитана нечего засматриваться, одернула себя София. Не хватало все испортить с Марком. И в целом нельзя на мужиков бросаться. Вон та бабенка, похоже, насчет этого не в курсе. Зовут Еленой – она назвала свое имя громко, все слышали, хотя никто ее об этом не спрашивал.

Адам подошел взять плату за поездку, а Елена ему в ответ – «ужимки и прыжки», и декольте вывернула, и наговорила всякого. София не понимала, но тут и знание языка не требуется: предлагала себя так, что Адам, бедняжка, не знал, куда от ее энтузиазма деваться.

Господи, вот же идиотка эта Елена! Мужики по натуре охотники, им доступность нравится лишь на короткий период, дальше они теряют интерес; чтобы покрепче привязать, надо казаться неприступной (почище Голубацкой крепости). София с Марком, разумеется, ни-ни. Сказала, до свадьбы принципы не позволяют. И вообще, она не такая. Матушка его в курсе, что во время путешествия ее сын и София занимают разные номера. Будущая невестка имеет принципы, она прямо кремень – и чего старой карге в ней не нравится?

София перевела взгляд на следующего пассажира. Вернее, на пассажирку, подругу потасканной Елены. Смотреть не на что – мышь мышью, похожа на застиранную тряпку. За подругу ей было неловко, сразу видно. А в целом странно, что эти две сорокалетние дамочки дружат. Или, может, они и не подруги, а родственницы, кто поймет? Родню-то не выбирают.

Оставшиеся два человека были весьма колоритными личностями.

Молодой мужчина в белой футболке – тоже очень привлекательный, только совершенного иного типа, нежели Адам. В Адаме чувствовался скрытый огонь, а в этом – лед. Светловолосый, худощавый, утонченный, аристократического вида; нос острый, скулы точеные, глаза льдистые – скандинавский принц, ни больше ни меньше. Снежная королева в мужском обличье.

Софию к таким не влекло: непомерно умные, холодные люди ее пугали, заставляли теряться и выглядеть неуклюжей. Казалось, этот тип видит девушку насквозь: посмотрел один раз, просветил своими сапфировыми глазищами, понял про Софию все, что можно, – и потерял интерес, отвернулся. Ну и на здоровье, не больно-то и хотелось. Девушка почувствовала себя немного задетой, но отказалась себе в этом признаваться.

Последним пассажиром «Дунайской девы» была старуха, похожая одновременно на школьную директрису и тюремную надзирательницу. Из той же породы, что и «принц»: слишком проницательный взгляд, слишком сурово поджатые губы. От таких стоит держаться подальше – целее будешь. Слава богу, будущая свекровь совсем другая. Эту бы Софии вряд ли удалось склонить на свою сторону, эдаких крокодилиц ничем не прошибешь. В молодости, небось, были те еще штучки, а к старости возомнили себя святее бога.

Тем временем прогулочный катер остановился: Марк пояснил невесте, что это специально, чтобы люди смогли сделать фотографии или видео. Тем, кто сидит с другой стороны, не стоит беспокоиться: через несколько минут капитан развернет судно, чтобы у всех желающих была возможность все снять.

– Давай я сниму тебя на фоне крепости, а потом на фоне реки. Получатся отличные фотографии. На другой стороне – горы румынской Трансильвании, я говорил?

Сто раз говорил, подумалось Софии, но она улыбнулась и проговорила:

– Жуткая жуть! Граф Дракула и все такое! Но ты же меня защитишь от злобной нечисти?

Марк рассмеялся с довольным видом, а София начала позировать, как и хотел жених. Все были заняты своими делами: принимали живописные позы, выпячивали губки, втягивали животы.

Но один человек занимался совсем другим. София краем глаза заметила, как парнишка, которого она окрестила «лемуром», бочком подобрался к другому борту, вытащил что-то из рюкзака и бросил в воду.

Никто не замечал его маневров, кроме «мыши». Она, похоже, не любила фотографироваться (небось, плохо получалась, не отличаясь фотогеничностью), а потому тоже скользила взглядом туда-сюда.

Заметив «лемура», сказала что-то, но ее не услышали, музыка играла слишком громко. Софии стало любопытно и немного боязно: что намеревается сделать этот сопляк? Явно что-то незаконное. Вдруг это опасно?

– Марк, посмотри, тот юноша, – она указала рукой, – что-то кинул в воду.

Жених послушно обернулся.

Парень пристально смотрел на воду (вернее, на то, что туда бросил).

Марк опустил фотоаппарат и громко произнес что-то на сербском. Остальные люди тоже стали вытягивать шеи, оглядываться по сторонам. В итоге капитан Адам заглушил музыку и тоже громко, строго проговорил какую-то фразу.

«Лемур» повернул голову. Вид у него был пришибленный, но в то же время вызывающий, будто его поймали за чем-то плохим, но он не желал признавать свою вину.

«Вечер перестает быть томным», – подумала София.

Ее отец всегда произносил это в подобных случаях. Цитата из какого-то старого фильма, девушка не помнила.

«По крайней мере, будет весело», – пришло в голову следом.

Спустя короткое время София дорого дала бы, чтобы вечер прошел по накатанной, по скучному оговоренному сценарию: поездка, прибытие обратно на пристань, вкусный ужин, сон в уютном номере.