Он, нарядный, благоухающий, неповторимый, уходил по коридору, а в ту же минуту ему навстречу, с другого конца коридора, в огненно-красном, открывающем плечи платье, с переливающейся атласной оборкой, в черных туфлях на высоких каблуках, с налаченным начесом светло-русых волос, с длинными висюльками на клипсах и рядами агатовых бус на шее, – шла его Ларочка.

– Малыш! Ты очаровательна сегодня! – комплимент разнесся на весь этаж.

Вера не хотела, не могла наблюдать их встречу и поскорее пошла в другое крыло коридора к своей комнате. Чувство зависти и досады вмиг забродили и поднялись на дрожжах ревности. «Что ж, и я могла бы быть на ее месте! Да, могла бы! Но я не Ларочка!» – с гордой пренебрежительностью, как нарицательное, прозвучало это имя.

Вера открыла дверь комнаты, увидела на кровати Ольгу, толстую, старомодную, замкнутую в своих то ли комплексах, то ли болезнях, и сразу споткнулась на своей заносчивости. «Вон и Ольга – тоже не Ларочка. Что из того? Кому из этого прок?» – противоречиво намекнула себе Вера.

Ольга между тем никакого дискомфорта по поводу отсутствия мужчин и любви ни сейчас, ни, казалось, вообще в жизни не испытывала и с удовольствием читала иллюстрированный модный журнал. Кстати, журнал отдавал многие полосы любовным взаимоотношениям между мужчинами и женщинами, и Ольга такие материалы прочитывала с явным неусыпным интересом. Вот и сейчас она смаковала некую «клубничку». Не утерпела, решила почитать вслух Вере, которая сидела на кровати, потерянная и задумчивая.

– Ты только послушай, что пишут в этом журнале… Очень-очень любопытно. Некий, видать, очень искушенный в сексуальной жизни автор-психолог рассуждал о количестве любовников у женщин, – у разных женщин: живущих в браке, не живущих в браке, одиноких, разведенных, городских, сельских и так «по всему спектру». Этот специалист брал некий усредненный женский тип и выводил усредненную статистическую цифирь. В конце предлагал мужчинам самим вычислить, сколько ж любовников имела женщина, с которой он сейчас рядом.

Для наглядности он приводил пример городской разведенной женщины тридцати лет с одним ребенком. Допустим, женщина начала половую жизнь в семнадцать лет, в двадцать лет вышла замуж, в двадцать восемь рассталась с мужем, еще два года прожила вне брака, теперь ей – тридцать. Через скольких любовников она прошла?

Рассуждал специалист по любовникам и сексу следующим образом: с 17 лет до 20 лет (до замужества) у нее было шесть любовников: по два человека на год; после – восемь лет в замужестве; год вычитаем на «медовое супружеское счастье», год – на рождение ребенка, остается шесть лет, и мужчин у нее, значит, было шесть: по одному – в год; потом два года она жила «вольной птицей» и, стало быть, опять имела по два любовника на год. Итого для такой среднестатистической женщины с достаточно растиражированной биографией выходит: 6 + 6 + 4 = 16 любовников…

Последние итоговые подсчеты Ольга зачитала для Веры даже дважды и с нескрываемой пытливостью смотрела на нее. Вера слушала эти уравнения с явной кислятиной в лице.

– Какой-то болван пишет, – фыркнула наконец она. – Я своему мужу не изменяла. И не собираюсь… – но, видимо, слов, которые произнесла, ей показалось недостаточно, и она еще крепче припечатала автора: – Все эти формулы – вранье. Просто вранье! Этот идиот писака пробует уравнять всех женщин. А сделать это невозможно. Мужчины ничего не понимают в женщинах, – раздраженно сказала Вера, потом хмыкнула, как будто вспомнила о чем-то таком, скабрезном и неприятном, и повторила: – Вранье!

– Кто знает, – благодушно сказала Ольга и передала журнал Вере, которая протянула руку, словно сама хотела прочитать статейку и удостовериться, что изложенные формулы Ольга не переврала.

Таких глянцевых журналов было пруд пруди: скандалы, сплетни, тусовки, поп-звезды и просто полуобнаженные женщины и красавцы мужланы с накачанными бицепсами. Сперва Вера полистала журнал, равнодушно глядела на фотомоделей. Почему-то все фотомодели оставляли у нее впечатление некой запыленности, будто они в невидимой пыли: вероятно, похотливые взгляды фотографов и мужчин-издателей наносят на этих красоток такой налет. Потом она внимательно прочла затейливую арифметику специалиста по женским любовникам.

«Вранье! – повторила про себя Вера, а позже пожала отчего-то плечами: – Или просто я такая глупая? Глупая дура? Где ей набрать столько любовников? У нее всего-то мужчин было меньше, чем пальцев на одной руке».

Своего первого мужчину, самого незабываемого для женщины, она, конечно, помнила. Помнила, как все случилось. Случилось, как ей казалось, все по любви. Или просто ей хотелось так думать, что все случилось по любви.

Вера тогда поступила в институт, увидела себя в списках счастливчиков и, чтобы отметить это событие, согласилась поехать с Сергеевым, парнем из их двора, на остров. В их городе, в народе этот остров еще называли «Островом влюбленных». Сергеев не скрывал, что Вера ему нравится. Он всех дворовых конкурентов отшивал и опекал Веру преданно и давно. Да и она чувствовала, что «попалась» – тянется к нему, даже прикидывает, когда может произойти это, неизбежное… Она уже не раз находилась с Сергеевым на грани… Еще в школьные годы… Еще один нечаянный шажок – и все…

А любовь это или не любовь – пока об этом Вера не думала. Как в семнадцать лет проверить, что есть любовь, а что есть желание любви и безадресная тяга к этой любви? Тут может все держаться на симпатии, на мимолетной влюбленности, а то и вовсе иногда случается так – кто подвернется… Между тем с Сергеевым Вере было по-настоящему уютно, хорошо, спокойно. Она скучала по нему, когда не виделись больше двух дней.

У Сергеева была маленькая яхта, впрочем, это была не яхта, а все же катер, на который можно было приспособить парус, но куда-то всерьез идти под этим парусом было нельзя.