– Хорошо, Крау. – и снова улыбнулась.

Со странными мыслями в голове я отправился на боковую. Спину приятно грел костер. И звуки хвостика – шлеп, шлеп.

XI

В детстве я любил море. Наш семейный домик стоял на берегу на прочных сваях, а кругом вода! Была у нас и лодка, которую долго стругали брат с отцом, была и пристань на которой я часто засиживался, наблюдая как уходит день. Мама приносила ужин мне прямо туда, говорила всегда, что я как брат. Он тоже любил сидеть вот так. Но он наверняка думал о чем-то великом, строил планы… я же просто наслаждался красотой. Вдали по левую сторону виднелся маяк, справа грубели скалы, похожие на злобные зубья пилы. Быстро-быстро шло время… А потом я подрос и сделал себе плот, на котором поплыл к маяку.

Уже пятый год тогда шла война с Лергийским королевством. Отец всегда называл их и нас дураками.

Когда я приблизился к маяку, стоял глубокий вечер, а ведь в это время я уже хотел вернуться! Но маленький Крау пропустил в тот день ужин.

Открывшаяся передо мной картина была впечатляющей. На берегу я узрел результаты нехилого побоища. Я брел среди множества трупов и все мне казалось таким захватывающим. Это сейчас я боюсь смерти, когда возмужал, а тогда…

Дорожка из трупов в черных и зеленых одеяниях тянулась до самого маяка. Морская вода волнами смывала кровь с песка. Я, как мама, хотел помолиться за павших, но не знал ни одной молитвы. Я рассматривал лица, навсегда закрывал им глаза, считал кольца на руках… Больше тридцати семей лишилось отцов. Тогда мне казалось странным, что, если умрет мой единственный отец я буду испытывать больше грусти, чем если умрет целых тридцать отцов!

Брат застал меня за этими раздумьями. Он не ругался и вообще был чертовски немногословен. Отец тоже вылез из лодки и тоже молчал. Они забрали меня оттуда и никогда с тех пор мы не говорили о случившемся. А я разобрал плот и построил из него домик на дереве.

XII

Мы шли по длинному коридору. Рондо был впереди и освещал фонарем путь. Сколько таких коридоров мы оставили позади знала лишь Смерть.

Эленмер напевала песенку, популярную у Юсдисфальской малышни. «Детской» она была только из-за своего мотива, сюжет у нее был следующий: кузнечику надоело жить со своими родителями, а потому он отправился в путешествие на большую поляну. Припев был вполне мирный, самое интересное происходило во втором и третьем куплетах: кузнечик познакомился с самкой, которая оказалась каннибалом. Она отрезала ему ноги, в ответ же он пришиб ее камнем. Кузнечик долго лежал неподвижно, пока его страдания не окончил паук.

– Приятно видеть тебя в добром здравии, Элен. – заговорил я с ней впервые с тех пор, как вытащил из пещеры.

– О да, Крау, я не просто в добром здравии, так хорошо я себя никогда не чувствовала. – Элен культей погладила меня по спине.

– Ты не против поговорить на болезненные темы?

– Хочешь спросить меня о магии?

– Да.

– Я не бесполезна, если ты об этом.

– Я переживаю за тебя. Мне неважно полезна ты или нет.

Элен рассмеялась.

– С чего бы это, Крау?

Я призадумался. Действительно, с чего бы это? Может права была Вивай? К черту бесполезного мага…

– Весь наш поход – это затянувшийся момент перед смертью, когда вся жизнь проносится перед глазами. В последнее время все чаще я вспоминаю не то, что было у меня в прежней жизни, а то, что я пережил здесь со всеми вами. Ты холодна, Элен, но ты столь же заботлива и добра. Иначе, рискуя жизнью, я не пошел бы за тобой.

Мы шли некоторое время в тишине. Только Рондо ворчал впереди, и Вивай пошлепывала своим хвостиком чуть более нервно, чем обычно.

– Спасибо тебе. – сказала Элен, - В самом деле, я дура. С кем мне нужно было поговорить, так это с тобой… - она приобняла себя руками, словно закрываясь от холода, - Просто ты… напоминаешь мне…

– Я знаю. Поэтому старался не попадаться лишний раз на глаза.

– Не стоило. Я привыкну. Обещаю.

Не знаю, видела ли она, как я улыбаюсь, но то была улыбка полная любви, добра и благодарности.

– А чертовы Сларки оказались еще умнее, чем мы думали… Определить главную угрозу – мага, и отрезать ему кисти рук, чтобы тот не мог колдовать… Так поступал Шордан, когда вел свои войска на Юсдисфал.

– Я всегда находил много общего между ним и чудовищами.

– А я была его сторонницей. В детстве мне всегда хотелось, чтобы он нас завоевал. – Эленмер странно улыбнулась.

– О да, его представляли как романтичного воина света, несущего освобождение… Но я видел его. Он был толстый самодовольный дурак, которого убило собственное невежество.

– И что, даже лицо у него было некрасивое?

– Даже оно. У некоторых сларков посимпатичнее.

Элен тихо посмеялась.

– И где же ты его видел, о молодой воин?

– Он командовал отрядом, который мы встречали у реки. Нам тогда казалось, что его армия непобедима… Битва при Орилее.

– Я тогда училась в академии… старших магов отправили сражаться за Юсдисфал, а нас неумех оставили на случай, если враги вторгнуться в город. – Элен провалилась в воспоминания.

Я увидел в конце коридора синее свечение – мы почти добрались до следующего этажа.

– Так что там с его невежеством? – внезапно спросила Элен.

– Он не знал, как далеко может стрелять баллиста. После его смерти, армия быстро посыпалась.