– Как… как… – заикается молодая учительница, но затем вспоминает о море растерянных лиц перед ней. Она тут же спешит проверить испорченную лампочку и, кажется, испытывает облегчение оттого, что большая часть осколков осталась под лентой. – Вот почему вам запрещено проводить подобные эксперименты дома без присмотра родителей, – заканчивает она. Келли изо всех сил старается этого не показывать, но все равно заметно, что произошедшее повергло ее в ужас.

Тарк, уже не такой бледный, перестал дрожать, но тоже заметно нервничает. От странной тени, которая пыталась окутать его, не осталось и следа.

– На этом эксперимент окончен! Кто может сказать мне, в чем разница между положительно заряженным атомом и отрицательно заряженной частицей? Брайан?

Урок продолжается до тех пор, пока звонок не звенит снова, и дети, горя желанием поскорее вернуться домой, не выбегают из класса.

– Я хочу, чтобы вы вышли через заднюю дверь! – кричит молодая женщина. – На случай, если на полу все же оказались осколки!

– Прости, – говорит она мальчику, после того как большинство учеников покинули класс. – Понятия не имею, как это произошло.

Рюкзак Тарка упал со стола, и часть его содержимого вывалилась наружу, а именно: одна папка, три книги и два остро заточенных карандаша. Келли наклоняется, чтобы собрать то, что оказалось на полу.

– О, они хороши, Тарк! – Она поднимает открытую папку, на страницах которой оказались наброски пейзажей, животных, людей.

Мальчик спешит забрать свои вещи.

– Спасибо, – говорит он скорее смущенно, чем сердито, и засовывает папку обратно в рюкзак. – Мне пора идти, Келли. Психотерапевту не терпится проверить, соответствую ли я минимальным требованиям сумасшедшего.

– Прекрати, – одергивает его кузина с твердостью, которую часто проявляет по отношению к своим воспитанникам. – С головой у тебя все в порядке, так что не называй себя сумасшедшим.

Тарк улыбается ей. В уголках его глаз мелькает что-то необычное, что-то, о чем он, кажется, и сам не подозревает.

– Иногда мне хочется в это верить, Келли. Но моя мать безумна, а я в своей жизни повидал столько странного дерьма, что, без сомнения, пойду по ее стопам. – Он снова поднимает взгляд к потолку, но там уже никого нет. – Не думаю, что твои попытки погрузить меня в здравомыслие массового сознания сработают, но все равно спасибо.

– Тарк!

Но мальчик уже выходит из комнаты, подняв на прощание руку.

Келли со вздохом опускается на стул. Она поднимает разбитую лампочку и вертит ее в руках. Стекло внутри, без сомнений, разбито, как будто по нему ударили молотком. Благодаря пленке часть осколков все еще удерживается на месте.

– Что же с тобой случилось? – удивленно шепчет девушка и поднимает лампу, чтобы получше ее рассмотреть. На поверхности уцелевших осколков виднеется отражение, крошечное и расфокусированное.

Она смотрит на него еще некоторое время, пока рядом не появляется кто-то еще.

Ахнув, молодая учительница резко оборачивается.

– Мисс Старр?

Это девочка по имени Сандра. Сердце молодой учительницы учащенно бьется.

– Сандра! Ты меня напугала…

– Ей очень жаль, – искренне говорит девочка.

– Кому?

– Девушке, которая разбила лампочку. Я знаю, она сожалеет. Все потому, что вы принесли девять штук, а ей очень, очень не нравится это число.

Келли пристально смотрит на Сандру.

– И все же она мне нравится больше, чем другая леди.

– Другая леди?

– Леди со странным лицом. Та, что с мистером Тарквинием. Она меня пугает.

Девочка выскакивает из кабинета, оставляя молодую женщину смотреть ей вслед. На ее лице я вижу отразившийся ужас.

Раздается треск. Что-то застряло под ножкой стола. Это листок бумаги из папки мальчика с татуировками.

Келли трясущимися руками поднимает его. В отличие от других рисунков этот представляет собой множество неровных петель и спиралей. Грубый портрет женщины в черном одеянии и белой маске, с длинными темными волосами, что прикрывают половину лица.

Психотерапевта зовут Мелинда Дж. Кресуэлл. Это имя написано на маленькой золотой табличке на двери, а под ним – «Психотерапевт». За дверью находится комната с двумя креслами, двумя подставками для ног, диваном и длинным столом, заваленным папками. Два окна выходят на оживленную улицу. На стене висят три сертификата в рамках, а в углу – одно лиственное растение.

Мальчик с татуировками входит в кабинет с таким видом, словно ожидает, что на него набросятся и сожрут. Он смотрит на большую картину летнего луга так, будто среди нарисованных сорняков его поджидает дикий зверь.