Танака обижено замолчала. В ее эмоциональном фоне ощущались детские эмоции: обида и протестная злость. Ну хоть дальше мы ехали молча. Ито тоже молчал, за что я был ему благодарен. Так под тягостное молчание мы подъехали к управлению полиции в округе Чио. При приближении автомобиля к въезду на подземную парковку, ворота автоматически открылись, мы проехали на парковку.

Выйдя из автомобиля, мы поднялись в служебную часть здания, где располагались офисы и кабинеты. Рабочий день уже закончился. В здании было пусто и находилась только дежурная смена, ну и редкие сотрудники других подразделений, которые не успели доделать свою работу в течении рабочего дня.

Доведя Танаку до кабинета административных разбирательств, я усадили ее за стол для «посетителей». Я посмотрел на Ито, молча предлагая ему оформить бумаги по факту административного правонарушения со стороны Мии Танаки. Ито также молча качнул головой в сторону двери, как бы говоря, что сам разберется с формальностями. Что ж Ито не так уж и плох. Ладно, я пока сварю ему кофе, стоит порадовать старика. С этими мыслями я вышел из кабинета и двинулся в сторону обще кухни.

Я шел по пустым коридорам самого офисного вида, в которых никогда не гас свет. Тихо работали кондиционеры. Пахло сигаретным дымом. Да, в здании запрещено курение, но попробуйте запретить сигареты, когда происходит аврал, и весь убойный, это я по старой памяти так называю, отдел не спит, пытаясь раскрыть очередное убийство.

Согласно официальной статистике в Японии раскрываемость убийств девяносто девять процентов. Наверное, несведущий человек восхитится и скажет, ничего себе, вот это профессионализм. Но все не так просто. Процитирую Марка Твена – существуют три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика. Все дело в том, что считать убийством. К примеру, в России при пропаже человека при определенных обстоятельствах, например с кем-то подрался и пропал без вести, автоматически возбуждается уголовное дело по статье «Убийство». В Японии же убийство – труп с признаками насильственной смерти. Как говорится, нет тела – нет дела.

При таких разных подходах к подсчету и процент раскрываемости будет различный. Да и что в России, что в Японии эти девяносто девять процентов убийств носят исключительно бытовой характер, то есть не представляют особой сложности при расследовании и раскрытии. Оставшийся же процент – это убийства по найму, бандитские разборки и так далее. Именно эти категории дел в большинстве своем остаются не раскрытыми.

Убийств и других преступлений совершается не меньше, чем в других странах. Конечно, такие преступления, как кражи, угоны для Японии менее характерны. Учитывая, что Япония страна развитая, то с каждым годом увеличивается процент других категорий преступлений – экономические и экономические в сфере компьютерных технологий. Коррупцию тоже никто не отменял.

Да уж, вот бы Ито удивился, если бы заглянул в мой мозг и увидел, о каких вещах я рассуждаю, ведь по его мнению наше дело маленькое – ловить нарушителей. Его может и маленькое, а я не собираюсь до старости косплеить космонавта.

Дойдя до кухни, я залез в один из шкафов, где хранилась моя заначка. Все дело в том, что я ненавидел растворимый кофе и кофе из автоматов. Если пить кофе, то только свежемолотый. Другой я не признавал и привычек менять не собирался. В моем тайнике хранился холщовый мешок с зернами особой обжарки, ручная кофемолка и медная турка.

Насыпав зерен в кофемолку, отмерив точную порцию, я быстрыми движениями ручки кофемолки перетер зерна под их хруст. Высыпав зерна в турку, налил воды и поставил на плиту. Скоро общую кухню управления наполнил непередаваемый кофейный запах. Пока кофе готовился. Я включил вытяжку и воровато достал сигарету, которую с наслаждением закурил от электрической плиты. К запаху кофе добавился и запах табака. Вечер не такой уж и плохой.

Налив кофе по одноразовым бумажным стаканам, которые в избытке поставлялись на кухню, не забыв и нашу ершистую нарушительницу, направился в вновь в кабинет к Ито и Танаке. В кабинете Танака молчала, понуро опустив голову, а Ито сосредоточено заполнял какие-то документы на общем компьютере, имевшимся в помещении. Я поставил перед каждым участником сего действа стакан с кофе, ободряюще подмигнув Танаке, после чего уселся на стул недалеко от входа и стал пить кофе под стук клавиш служебного компьютера, наслаждаясь мигом внезапно наступившего умиротворения.

Хрупкое умиротворение момента нарушил резкий звук висящего под потолком устройства громкой связи, который передал голос дежурного:

– Четырнадцатый экипаж! Срочно пройдите в помещение дежурного по управлению! Повторяю… - вечер обещал быть томным.

С того дня, как мои почки познакомились с шокером, прошло уже три недели, которые я провел в следственном изоляторе. Оказывается, как мне рассказали при задержании, это я выбил признательные показания из Андрюши и подбросил ему вещи потерпевших, чтобы выставить его виновным в совершенных убийствах. Якобы у меня с Андрюшей был давний конфликт. Ага, такой давний, что я его даже не помню.

Что ж, мой план пошел прахом, а административного ресурса Кириченко хватило не просто «отмазать» Адрюшу, но и расквитаться со мной. Конечно же, нашлись и свидетели, которые видели, как я пытал Андрюшу, вот ведь ирония, шокером, и как тайком подкидывал вещи потерпевших в дом Кириченко.

Мне предъявили обвинение в превышении должностных полномочий. Я проиграл. Не той весовой категории я был, чтобы соревноваться с таким важным человеком, как папа маньяка Андрюши. По факту все кончено, я даже не доживу до суда, так сказать, не выдержав груза вины, решу оборвать свою жизнь самоубийством через повешение. Ничего нового.