Площадь. Толпа народа. На возвышении мужчина в плаще и с посохом. Он говорит, но толпа недовольна. Толпа рокочет, а потом десятки рук тянутся к оратору.

Почему он не отбивается? Он ведь может справиться с этой толпой, я видел, на что способны такие, как он.

Его стаскивают с подмостков, волокут и бьют. Привязывают к столбу и поджигают.

Костры. Много костров. Они везде и на них горят люди — мужчины, женщины и дети.

Девушка. Её тащат к реке. Вокруг ночь, но светло от факелов. Сильные руки хватают её за горло и волосы, погружая в воду.

Тело плывёт по реке.

Река. Ночь. Я стою на берегу. А где лес? И почему сейчас ночь?

Тени взметнулись вокруг и бросились на меня. Я замер, ожидая смерти. На земле, вокруг меня, вспыхнули узоры — ярким, ослепительным белым светом. А в центре Круга — я.

Огонь. Теперь узоры горят огнём, но и он еле сдерживает жутких тварей. Чей-то возглас. Какой-то парень под деревом. Твари рвут его на части. Я кричу так, что больно связкам. Сейчас они доберутся и до меня. Я хочу бежать, но в теле слабость, которая не позволяет мне даже пальцем пошевелить.

«Илья, проснись!»

Снова женский крик.

Разве я сплю? Или я во сне? Одежда на мне — моя, только в крови почему-то. Что это зудит? — Узоры — на плече, на другом, на животе и... Мой лоб расколола боль.

На моём теле тоже вспыхивают узоры. Они жгут меня огнём, но и тварям достаётся. — Надо мной собирается тёмно-серый густой туман, из которого начинают бить молнии — прямо по тварям.

Боль. Я ослеплён. Я хочу упасть, хочу закрыть глаза руками, но тело слишком слабо. Или просто я сильнее его?

Дорога. Тёмно-серая, ровная, гладкая, уходящая за горизонт. Она рассекает бескрайнюю пустошь, а над головой свинцово-серое небо.

Шаги. Я поворачиваю голову — со мной поравнялся человек и остановился рядом. Он смотрит вдаль, на дорогу. Очень знакомое лицо. Я будто знаю его и в то же время вижу впервые. Он поворачивает голову ко мне и указывает рукой вперёд, мол, давай, иди.

Я иду по дороге, которой нет конца. Нет ощущения пройденного расстояния — неизменный пейзаж, небо без солнца.

Солнце!

Я остановился. Посмотрел на дорогу — ни одной кочки или ямы, ни камушка на ней. Пустошь — справа и слева — однообразна, будто отражение свинцово-серого неба. И так до самого горизонта.

Горизонт! Раз есть он, должно быть и Солнце. Почему? — Оно всегда восходит из-за края земли, так было, есть и будет. И я увидел — прямо по линии дороги... Нет Пути. Прямо, по направлению моего Пути, начинался рассвет. Огромный, во весь горизонт, огненный диск поднимался вверх. И чем выше он поднимался, тем больше красок появлялось вокруг. Небо светлело, приобретая серо-голубой оттенок, пустошь справа обрела цвет обычного грунта, какой бывает на границе пустыни и степи. Слева, степь почему-то оставалась в тени и свет Солнца будто заставлял тьму густеть. Лишь Путь оставался таким же тёмно-серым, без изменений.

Огромное солнце полностью вышло из-за края земли. Я раскинул руки в стороны, приветствую светило. И оно ответило мне обжигающим жаром, который заставил меня упасть на колени, корчась от боли.

«Илья, вспомни!»

Опять она. Что я должен вспомнить, сестрёнка? Так больно, что даже мысли плавятся.

Боль!!! Я помню про боль. Кажется, это был сон... Нет — Сон.

Я вспомнил!

Тело не чувствует боли, только разум, значит, пора просыпаться.

— Илья! Да очнись ты наконец!

Явь встречала меня ударами по лицу, тряской и такой слабостью, что ещё минуту или больше я не мог даже глаза открыть.

— Брат, я тебе волью зелье, если не очнёшься и плевать на то, что сказал тебе Наставник.

— Не...

— Очухался, ха-ха! Что ты сказал?

— ... надо...

— Ты как? Глаза открыть можешь?

Яркий электрический свет резанул по сетчатке. Ещё несколько раз пришлось моргнуть, чтобы через узкие щёлки разглядеть Антона.

— Ну, как ты? — он вгляделся мне в глаза.

— ...де...?

— Мы у тебя дома. Я тебя еле до машины дотащил, ты был как труп. Там, ближе к рассвету, такая свистопляска началась... Туман, гром, молния, ты в огне — я к тебе подойти не мог. А как солнце взошло, сразу стихло всё, я тебя и вещи в охапку и ноги делать. Думал, сейчас вся округа сбежится — глянуть что тут за локальный звиздец.

— Дом... Хршо. Там... бя твари... ты цел?

— Какие твари? Ты о чём? Илюха, давай зелье примешь? Натур продукт, отвечаю. Ты крови вагон потерял, так тебя карёжило. Орал, как резанный, я тебя всего в крови забирал. Выпьешь?