Пазл сложился. Череп действительно был связан с лазанской группировкой из Москвы, работал под их прикрытием, обеспечивая трафик наркоты в Ярославскую область и, в частности, в наш Новокаменский район. Такая цепочка — лазанские, потом лимоновские из Ярика и, наконец, череповские, наши местные бандюки. И всем им зачем-то понадобилась моя фура со станками. Спрашивается, на хера братве печатные платы для китайских игровых приставок? Вариантов немного: или перепродать, или попытаться освоить прибыльный бизнес — например, путем давления на меня, как держателя этого бизнеса.

Но я уже воробей стреляный, Бархан из моей прошлой жизни многому меня научил. Хотя цель у него, конечно же, была совершенно другая. А сейчас… Сейчас у меня есть желание расчистить себе дорогу, убрав с нее всю криминальную шушеру. Но главное, что к желанию прилагается мощная поддержка, которой я добился.

— Алексей Алексеевич, это тот самый Вадим Каменев, — Нестерова представила меня мужчине лет сорока с пронзительным взглядом и нахмуренными бровями.

— Чумаков, — он встал и протянул ладонь для рукопожатия. — Можно просто Алексей Алексеевич.

— Очень приятно, — я ответил на жест.

К слову, неплохая у них на Лубянке столовка. И явно никто не подслушает.

— Рассказывайте, Вадим.

Октябрь 1993 года, Ярославль, железнодорожный вокзал

Максим был слишком молод для дальнобойщика, но в нынешние времена с этим было гораздо проще. Самое главное, у него был опыт еще с армейки, где он водил длинную цистерну-бензовоз. А что делать? Не умеешь — научим, не хочешь — заставим. Опыт есть, отцовская машина есть, деньги на взятки гаишникам тоже водились. Плюс заказы порой были от таких фигур, что фуры словно бы становились невидимыми для людей в форме.

— Ну че, Макся? — в кабину забрался его напарник, Шурик Мураш. — Зачетная у нас сегодня колонна, да?

Мураш был его постарше лет на десять, фуры гонял еще при Союзе — тоже вместе с батей, Мурашом-старшим. Так они все и перезнакомились. Да и вообще, в Новокаменске, маленьком городишке, все были на слуху друг у друга. Мураш-старший дружил с отцом Макса, вместе они хорошо знали семью Каменевых, с чьим сыном он учился в школе. А теперь вот Камень поднялся и стал одним из заказчиков.

— Ага, как у президентов, — ответил Макс Мурашу, и тот нервно заржал.

После недавних событий в Москве слово «президенты», именно во множественном числе, было на слуху. Один глава государства сидел в Кремле, второй — в доме с часиками на Краснопресненской набережной. Потом первый подогнал танки и выкурил второго. С многочисленными жертвами, число которых разнилось от сотни до нескольких тысяч.

Как в августе, говорили сначала некоторые. А потом была ночь с третьего на четвертое октября, и путч 91-го года уже казался всем детским лепетом. В Москве прогремела маленькая гражданская война, где по людям стреляли из крупных калибров и давили колесами бронетехники. В итоге, как сказал потом Вадик, Союз умер окончательно. Макс тогда его не понял, надо будет переспросить, когда их колонна доедет до Новокаменска.

— Это кто там? — недовольно засуетился парень, когда в дверь требовательно постучали.

«СуперМАЗ» был машинкой немаленькой, открывать окно и высовываться не хотелось, и Макс просто открыл дверь. На него снизу вверх смотрел мрачный бородатый мужик с автоматом. Обычно охранники ходили с охотничьими «Сайгами», которые копировали АКМы, но Макс, недавно отслуживший в армии, хорошо умел отличать одно от другого. Рядом стоял еще один мужик, бритый и помоложе, у него из поясной кобуры торчал ПМ — тоже ни фига не ИЖ, который положен чоповцам.

— Откатывайся, — приказал бородач с автоматом.

— Погодь, дядя, — влез Мураш. — Сейчас наша очередь, у нас оборудование из Шуньдэ!

— Откатывайся, — с нажимом повторил мужик. — Вводные поменялись.

— Так, пацаны, — вмешался бритый с ПМ-ом. — Это не наша прихоть, так старшие решили. Грузы везем ценные, такие пертурбации в порядке вещей. Ради безопасности. Отъезжайте, и давайте без споров. Быстрее погрузимся, быстрее дома будем. Это вы из Новокамы, а я местный, мне еще обратно пилить.

— Тебе за это деньги платят, — буркнул Макс, но в бочку лезть не стал, включил зажигание и крутанул стартер. МАЗ заурчал дизелем.

Парень ловко откатил большую машину с длинным прицепом, уступая шведской «Скании», в которую принялись грузить тяжелые контейнеры.

— Херней какой-то занимаются, — Мураш сплюнул в открытое окошко.

Запах табачного дыма в салоне развеяло стылым октябрьским воздухом вперемешку с выхлопными газами. От скуки Макс опять принялся наблюдать за суетой на железнодорожном складе. Надо было в киоске кроссвордов купить, но что теперь делать. Книжку читать не получится — Мураш постоянно трындит, да еще с вокзала доносятся крики диспетчеров, искаженные громкоговорителями.