Шрифт:
– Все перейдет жене.
– Вот. И я о том же. Жене, если они не развелись. Или брату?
– Ну а коммерческий?
– Рыболко что ли? Нет. Его доля копеечная, десять процентов, как учредителя.
– А ты откуда знаешь?
– Как-то учредительские документы пересылал – он же даже сканировать не мог.
– Слушааай…! а как же теперь ты? И Саша?
Да, как же теперь мы? Сергей тяжело вздохнул. Ясно, что как раньше не будет.
– Этому то нечего боятся? Склад по любому останется, а вот я вряд ли. Будем ждать. Я пойду, прилягу.
Глава 5.
Алехин с трудом припарковался и поднялся на третий этаж, где располагался следственный отдел по Ленинградскому району. Кабинет Грипалиса был небольшой, неуютный, с казенной обстановкой. Стол, два шкафа, стулья – все было серого офисного цвета. Только черный монитор да пара разноцветных скоросшивателей, разбавляли эту скукотищу. Да, еще синий мундир. Хозяин сидел в офисном кресле, аккурат под гербом Следственного комитета.
– …на кануне убийства Вы во сколько ушли с работы?
– В четыре, начало пятого.
– Кто-то еще оставался?
– Саша. Тихий – он всегда до шести, ему кассу снимать, и Звонарев.
– Вы его лично видели?
– Нет, но машина его стояла, значит и он был.
Вдруг Алехин подумал, что он никогда не видел Звонарева, идущего пешком. Ни разу. Как будто он совсем никуда не ходил.
– А клиенты были?
– У меня нет, может у Саши. Я не видел, в мастерской был.
– Хорошо. Сергей Викторович, у Вас были конфликты со Звонаревым?
– Последние пару лет не было.
– А до этого?
– Понимаете, у всех, кто здесь работал, когда-либо, были конфликты со Звонаревым. В основном из-за денег.
– Поясните, пожалуйста.
– Пожалуйста, но я думаю, Вам лучше спросить у них самих.
– Мы спросим. У всех. Но разве вы не хотите, чтобы мы быстрее нашли убийцу? – Грипалис грозно посмотрел на Сергея.
– Хочу, хочу. – Сергей слегка улыбнулся, – что, кто-то говорил, что не хочет? Кстати, а как его убили? Если не секрет конечно?
– Давайте сначала на мои вопросы, а потом…– следователь покрутил пальцами в воздухе, – Звонарев был конфликтным человеком?
– Да. Он был слабохарактерным.
– То есть?
– Как все слабые люди был подвержен чужому влиянию. Но любил спорить с сотрудниками, от чего быстро загорался, начинал кричать, но вскоре сникал и молча соглашался.
– Почему?
– Я думаю, отсутствие авторитета, ну и вопиющая некомпетентность. Поясню. Был у нас менеджер Ваня. И решил Звонарев уволить его за опоздания и прогулы. Вызвал к себе, минут десять они, что то кричали друг другу, потом Ваня вернулся и сказал, что ему повысили зарплату. Нет, потом он, конечно, уволился, но уже сам. А это, согласитесь, разные вещи. И так всегда. Но всё это было давно, пока фирма ещё была Фирмой. Я думаю, что через это он и разорился.
– А он разорился? – следователь встал и подошел к окну. На той стороне Нижнего пруда виднелась упрошенная копия старого прусского отеля "Бельвью". Его башенки красиво отражались в пруду.
Хороший вид, подумал Алехин. Разорился? Конечно, разорился. Из шести магазинов остался один, рекламного агентства не стало, склад на ладан дышит.
– Практически да. Но вы должны понимать, что это однобокий взгляд стороннего человека.
– Проработали девять лет и говорите, что Вы сторонний. Слабо верится. И потом, мне кажется, Вы знаете гораздо больше…
– Всю подноготную знал только один человек – водитель Батеня, но он умер, когда началась пандемия. Ну и наверно, компаньон и коммерческий директор Рыбалко. Я со Звонаревым стал общаться только после карантина, когда в агентстве уже никого не было. Последним он уволил сторожа. Уборщица сама ушла.
Конец ознакомительного фрагмента.