Моя темная часть ни на шутку рассвирепела от беспрестанного нахождения в защите, растворив созданное ранее оружие в воздухе, я в моменте отрастила когти ещё в полторы длины и издав боевой клич, спикировала на соперницу. Отдавшись во власть памяти крови, я словно бы со стороны наблюдала за собственными действиями.

И в тот самый миг, когда девушка уже лишилась одного из своих клинков и истратила большую часть сил на активное сопротивление моим нападкам, а я всем телом навалилась на нее, фиксируя её последнюю «рабочую» руку в безопасном для себя положении – в голове взволновано всплыло:

– Ты цела? Я чувствую какую-то нетипичную злость.

И, конечно же, секундная заминка и мой растерянный вид – сделали свое дело.

Воспользовавшись моей отвлеченностью, Кали накинула сеть на мои крылья, срывая таким образом меня со своего тела и беря шефство над моей подвижностью.

В унисон с моим разочарованным рыком раздался усталый приказ:

– Закончили! На сегодня хватит. Кирриада, соберись уже.

Я так и осталась лежать на земле полигона, погрузившись в себя.

– Откуда ты взялся?!

– Вот значит как. – проворчал голос в голове. – Ни «привет, дорогой», ни «все в порядке, любимый», а одни только претензии! Война изменила тебя, милая. А ещё говорят, что это мужчины на ней черствеют!

– Эльсевар, я серьезно. Я почти одержала верх, а ты… – мысленно посетовала я.

– Ах вот оно что! Мне не рады из-за неудавшейся тренировки? Хорошо, ухожу! – уже откровенно издевался великий и ужасный ректор.

– Стой! Не надо, как там дела? – сдалась я на милость победителю.

Ответом мне стала тишина.

Он что, серьезно обиделся? У меня в голове не укладывалось подобное ребячество.

Но, спустя минуту, он все же чуть холоднее, чем следовало, произнес:

– Пока всё складывается не в нашу пользу. Эрмину удалось продлить оборону еще на пару кварталов. Еле остановил Атиллу от попытки пойти и, цитирую: «Открутить этому падальщику голову голыми руками». Не хватало ещё преподнести твоему дядю Императора в качестве очередной игрушки! – сокрушался Глава.

Я подавила нервное хихиканье, представив, как Владыка с победным кличем откручивает голову все еще продолжающему безумно улыбаться Эрмину. А Княжна в этот момент жадно потирает ручки, представляя, какое персональное место в Нави выделит новому подопечному и как летающие вокруг демоны с помпонами на когтистых лапах болеют за своего Повелителя.

Выбросив из головы несвоевременно возникшую сатиру, я озвучила:

– Как хорошо, что ты есть.

Он тут же смягчился:

– Хотел бы я, чтобы эти слова ты прошептала мне прямо в губы.

Послав ему тот же прилив нежности, что и меня саму затопил после его признания, я поднялась на ноги:

– Давно ты понял, что мы можем общаться на расстоянии?

– Нет… Просто вдруг пришло это осознание и всё. – он вдруг напрягся:

– Никаких проблем в Академии?

Я удивилась:

– Все в порядке. Ты разве не общаешься с Гарэном и проректором Лепницки?

– Я не об этом. Я знаю, что не все могут здраво отнестись к вестям о том, что войну развязал член твоей семьи. Потому скажи мне честно – всё в порядке?

Недавно и правда произошла стычка в столовой по этому поводу. Адепты, так скажем, разделились на три лагеря. В первый входили те, кто понимали, что родственников не выбирают. Во второй те, кто жаждал мести, ведь пара недель войны расколола и сократила немало семей. И третьи, что сохраняли нейтралитет, вообще не особенно интересуясь моей персоной.

Конечно, инцидент произошел с так называемым Главарем второй группы – выходцем из знатного змеиного рода, которому показалось мало выплюнуть мне прямо в лицо все свои оскорбления, он решил ещё и схлестнуться с наследным принцем, вставшем на мою защиту, что само по себе уже считалось изменой короне.

Но на войне, как и в любви – правил нет.

Конечно, мое участие было минимальным, но отрицать подобные настроения относительно моей семьи и меня в частности было бы глупо:

– Все хорошо. Не произошло ничего такого из-за чего стоило бы действительно волноваться.

Эльсевар некоторое время молчал.

– Обещай, что расскажешь мне, если произойдет то, из-за чего стоит «волноваться». Иначе…

Я не дала ему закончить:

– Обещаю, правда. Да ты и сам знаешь, какое у меня окружение. Считай, что я под круглосуточной защитой. – улыбнулась я в воздух.