— И тут мы плавно перешли к вопросу обучения сотрудников полиции, — громко сказал я, привлекая к себе внимание. А то они все, похоже, уже забыли, что у меня в кабинете находятся, а не в своих вотчинах. — Александр Семёнович абсолютно прав, если с вами, Николай Петрович, не дай бог, что-то случится, кто будет с Фёдором Васильевичем выяснять отношения?

— Воронов, — немного подумав, ответил хмурый Архаров. — Он толковый парень.

— Воронова в Москве нет, — я развёл руками. — А вот хотя бы училища полицейские основать надобно. И это то, чем вы с Вороновым займётесь после нашего возвращения в Петербург.

— Об этом после думать будем, — махнул рукой Архаров. — Сейчас надо лихих людишек к ногтю прижать.

— Особенно сейчас, когда ворьё это, почитай, со всей Российской империи к столице подтянулось, — одобрительно добавил я, глядя на Ростопчина. Тот только губы поджал. — Верю я, что сами вы не справитесь. Вам, Николай Петрович, свои полки надобны как раз для таких вот дел.

— Да знаю я, — Архаров снова махнул рукой. — Не могу я всё успеть. Мы с Михаилом Илларионовичем уже на эту тему разговаривали. Но это когда будет? А решение прямо сейчас нужно принимать.

— Я, в отличие от тебя, Николай Петрович, уже своим полком обзавёлся, — задумчиво проговорил Макаров. — И даже здесь, в Москве у Службы Безопасности есть несколько рот.

— Так тебе они нужнее, всё-таки служба у тебя, Александр Семёнович, слишком уж… м-да… — протянул Архаров. Про Ростопчина он подзабыл, и Фёдор Васильевич сделал пару шагов к двери, стараясь не привлекать к себе особого внимания. Но, заметив, что я за ним наблюдаю, остановился с самым независимым видом, посматривая то на Архарова, то на Макарова.

— Я вот тут подумал, а может быть, пары рот да твоих орлов нам хватит, чтобы пройтись по Москве, очищая её от этой гнуси? — спросил Макаров. — Моим гвардейцам тоже нужно в деле побывать, чтобы опыта набраться.

И они посмотрели на меня. Я же, в свою очередь, рассматривал каждого из них, размышляя о том, что, кажется, процесс начал помаленьку двигаться, и мне уже не нужно даже намекать на вроде бы очевидные вещи. Моё окружение само начало генерировать идеи. Шампанское, что ли, открыть по такому поводу?

— Ваше величество, как вы смотрите на предложение Александра Семёновича? — спросил Архаров. Его голос зазвучал заискивающе. И, похоже, сам Архаров не видел в этом заискивании ничего особенного.

— Лично я смотрю на него положительно. А вы что скажете, Фёдор Васильевич? — Ростопчин после моих слов вынужден был выйти вперёд.

— Я всё ещё думаю, что устраивать облавы — это… — и он махнул рукой, словно говоря: «Да делайте, что хотите, потом только не удивляйтесь результату. И да, я вас сразу предупредил, что подобное решение не слишком хорошее».

— Как вы планируете действовать? — спросил я, переводя взгляд на Архарова.

— Днём, — немного подумав, ответил начальник полиции. Пока начальник полиции, потому что министерств ещё нет. А так быть ему первым министром внутренних дел. И да, я считаю, что это очень символично. — Ночью эти сволочи «работают», как сами говорят, — Архаров скривился. Словно хотел сплюнуть, но вовремя опомнился и продолжил: — А кто не «работает», всё равно расползаются по всему городу. Где их в одну кучу собирать? Так что днём. Пойдём несколькими группами, чтобы сразу одним махом несколько притонов накрыть. И чтобы не успели гонца пустить и предупредить остальных. Да, Александр Семёнович, как дела с моральным обликом у твоих гвардейцев?

— А почему ты спрашиваешь? — Макаров удивлённо вскинул брови.

— Потому что у меня в списке два весёлых курятника… эм, — он бросил на меня быстрый взгляд и заменил явно жаргонное словечко, — два весёлых дома находится. Там некоторые пришлые обосновались.

— Вот заодно и проверим, — с весёлой злостью ответил ему Макаров.

Дверь в который раз уже приоткрылась, и в кабинет заглянул Скворцов. Найдя меня взглядом, он кивнул. Так, понятно, прибыл князь Куракин.

— Господа, раз неразрешимый вопрос разрешился сам собой и почти без моего вмешательства, предлагаю вам обсудить детали не в моём кабинете, — прервал я их беседу. — Николай Петрович, я примерно представил себе, как всё будет происходить, и после проведения облав жду вас у себя с подробнейшим докладом. Фёдор Васильевич, вы немного успокоились? По улицам Москвы не будут гусары гоняться за преступниками с саблями наголо. И пушки никто с собой не потащит, — я усмехнулся, глядя на вытянувшееся лицо Ростопчина. — Я вас больше не задерживаю.

Архаров с Ростопчиным переглянулись и двинулись к выходу, Макаров же остался стоять на том же месте, где остановился, закрывая меня от раздухарившегося Архарова. Когда они вышли, я задал вопрос, вертящийся у меня на языке.

— Александр Семёнович, объясните мне, будьте так любезны, такие вот вопросы обязательно нужно решать в моём присутствии? Вы что же, не могли договориться с Николаем Петровичем самостоятельно? Здесь же даже санкция моя не нужна. Всего лишь в докладе бы упомянули, и всё на этом.