За ходом совещания следил блестящий ИИ-инженер. Ранее на той неделе Маск нанял его для работы над новым секретным проектом, который собирался запустить.

Как правило, технологические революции начинаются без фанфар. Никто в 1760 году не проснулся однажды утром с криком: “Вот это да, только что началась промышленная революция!” Даже цифровая революция много лет развивалась на втором плане: любители долгое время собирали персональные компьютеры, которыми затем хвалились в кругу таких же чудиков, например в Homebrew Computer Club, но общественность далеко не сразу заметила, что в мире идет фундаментальная перестройка. Однако революция в сфере искусственного интеллекта происходила иначе. За несколько недель весной 2023 года миллионы следящих за технологиями энтузиастов, а затем и обычных людей заметили, что с головокружительной скоростью идет трансформация, которая изменит саму природу работы, обучения, творчества и повседневных задач.

Десять лет Маск беспокоился о том, что однажды искусственный интеллект может выйти из-под контроля – так сказать, обрести собственное сознание – и стать угрозой для человечества. Когда один из основателей Google Ларри Пейдж отмахнулся от его опасений и назвал его “видистом”, который ставит человеческий интеллект выше всех остальных форм разума, их дружбе пришел конец. После этого Маск пытался помешать Пейджу и Google купить компанию DeepMind, основанную пионером ИИ Демисом Хассабисом. У него ничего не вышло, и поэтому в 2015 году он вместе с Сэмом Альтманом создал конкурирующую лабораторию по исследованию искусственного интеллекта – некоммерческую организацию OpenAI.

Порой люди более ершисты, чем машины, и через некоторое время Маск разошелся с Альтманом, вышел из совета директоров OpenAI и переманил высококлассного инженера Андрея Карпатого в Tesla, где он возглавил команду по разработке автопилота. Потом Альтман основал коммерческое подразделение OpenAI, получил от Microsoft инвестиции в объеме 13 млн долларов и снова нанял Карпатого на работу.

В число разрабатываемых OpenAI продуктов вошел бот ChatGPT. Используя огромные базы полученных из интернета данных, его обучили отвечать на вопросы, задаваемые пользователями. Когда в июне 2022 года Альтман и его команда показали одну из первых версий системы Биллу Гейтсу, тот сказал, что не проявит интереса к этой разработке, пока она не сможет, например, сдать экзамен по биологии продвинутого уровня. “Я думал, что после этого не увижу их еще года два или три”, – говорит он. Но они вернулись через три месяца. Альтман, генеральный директор Microsoft Сатья Наделла и другие пришли на ужин к Гейтсу, где представили ему новую версию бота, GPT-4, и Гейтс забросал ее вопросами по биологии. “Это было потрясающе”, – говорит Гейтс. После этого он спросил у бота, что он скажет отцу больного ребенка. “Он дал прекрасный выверенный ответ – лучше, пожалуй, не ответил бы никто из присутствующих”.

В марте 2023 года OpenAI представила GPT-4 публике. После этого Google представила конкурирующий чат-бот Bard. В итоге почва оказалась подготовлена для соперничества OpenAI – Microsoft и DeepMind – Google, которые создавали ИИ-системы, способные переписываться с людьми на естественном языке и выполнять бесконечное количество интеллектуальных задач на текстовой основе.

Маск переживал, что такие чат-боты и ИИ-системы, особенно в руках Microsoft и Google, могут оказаться политизированы, а то даже и заражены тем, что он называл воук-вирусом. Кроме того, он боялся, что самообучающиеся ИИ-системы могут стать враждебными по отношению к людям. На более насущном уровне он беспокоился, что обученные чат-боты примутся заполнять Twitter дезинформацией, предвзято освещать события и проворачивать всевозможные финансовые аферы. Разумеется, всем этим уже занимались люди. Но запуск тысяч чат-ботов, используемых как оружие, стал бы проблемой на пару-тройку порядков серьезнее.

По своему обыкновению, Маск ринулся на помощь. Он посчитал, что в двустороннее соперничество Google и OpenAI должен вступить третий гладиатор, который сосредоточится на безопасности ИИ и сохранении человечества. Ему претило, что он основал и профинансировал OpenAI, а теперь остался не у дел. ИИ был главной надвигающейся бурей. И никто не любил бури больше Маска.

В феврале 2023 года Маск пригласил – хотя, возможно, лучше сказать “вызвал” – Сэма Альтмана в штаб-квартиру Twitter и попросил его захватить с собой уставные документы OpenAI. Маск хотел, чтобы Альтман объяснил, как он смог законным образом превратить некоммерческую организацию, финансируемую за счет пожертвований, в коммерческую компанию, способную зарабатывать миллионы. Альтман попытался показать, что все было оформлено в рамках закона, и настаивал, что сам не был держателем акций и не вкладывал в предприятие собственные деньги. Кроме того, он предложил Маску акции новой компании, но Маск от них отказался.

В итоге Маск стал подвергать OpenAI и Сэма Альтмана нападкам. “OpenAI создавалась как некоммерческая организация с открытым кодом (поэтому я и назвал ее ‘Open’AI), чтобы стать противовесом Google, но теперь превратилась в максимально коммерциализированную компанию с закрытым кодом, которую, по сути, контролирует Microsoft, – сказал он. – Я по-прежнему не понимаю, как некоммерческая организация, которой я пожертвовал 100 млн, каким-то образом стала коммерческой компанией с капитализацией 30 млрд. Если это законно, почему никто больше этого не делает?” Он назвал ИИ “самым мощным инструментом, созданным человечеством”, а затем посетовал, что теперь этот инструмент оказался “в руках циничной корпоративной монополии”.

Альтман был уязвлен. В отличие от Маска он чувствителен и неконфликтен. Он вообще не зарабатывал на OpenAI и считал, что Маск недостаточно разобрался в тонкостях вопроса о безопасности ИИ. Тем не менее он полагал, что критика Маска проистекает из искренней озабоченности. “Он козел, – сказал Альтман Каре Суишер. – У него такой стиль, в каком я бы никогда не стал работать. Но я думаю, что ему действительно не все равно и что он очень переживает о том, какое будущее ждет человечество”.

Топливом для ИИ служат данные. Новые чат-боты обучались на гигантских объемах информации, таких как миллиарды интернет-страниц и других документов. Обладая собственными поисковыми механизмами, облачными сервисами и почтовыми серверами, Google и Microsoft имели неисчерпаемые источники данных для обучения ИИ-систем.

Чем здесь мог козырнуть Маск? Одним из его активов была лента Twitter, которая содержала более триллиона твитов, опубликованных в разные годы, и пополнялась пятьюстами миллионами сообщений каждый день. Она представляла собой коллективный разум человечества, самый свежий в мире набор данных о реальных дискуссиях, новостях, интересах, тенденциях, спорах и разговорном языке. Кроме того, она была отличным учебным полигоном, где чат-бот мог проверять, как люди реагируют на его ответы. Покупая Twitter, Маск не учитывал ценность этого потока данных. “Это стало дополнительным преимуществом, которое я увидел лишь после покупки”, – говорит он.