Я киваю: — Да. Пожалуйста, прикончите его, как вам будет угодно. Я подожду в машине.

Выхожу, дверь закрывается, мои руки ложатся на колени, и я делаю глубокий вдох, нуждаясь в небольшой передышке. Выпрямившись, иду к машине и сажусь на пассажирское сиденье.

Подарив Дэмиену ложную надежду, я получила небольшое удовлетворение. Хотя не могу представить человека, который хотел бы жить после того, что я сделала.

Делаю глубокие вдохи, пока жду, и отправляю сообщение Виктору.

Амайя: Я скоро буду дома.

Виктор: Отлично. Скоро увидимся, куколка.

Как только Виктор оказывается дома, он крепко целует меня в губы.

— Ты в порядке? — спрашивает он, зная, что я сделала сегодня.

Я кусаю губу: — Чувствую, что с моих плеч свалился груз. Спасибо, что позволил мне это сделать.

Он заправляет прядь волос за ухо.

— Для тебя все, что угодно. Жена.

Я таю в его объятиях. Казалось, что путь сюда был долгим. Все еще тяжело думать о брате, но Виктор не мешает мне оплакивать его. Он никогда не говорил, что я не могу говорить о нем.

Теперь он ходит со мной на большинство приемов к терапевту, даже если сидит снаружи и ждет. Я немного прибавила в весе, но это полезно. Сейчас это приводит в тонус мышцы. Я постепенно привыкаю смотреть на себя в зеркало во весь рост, не выискивая недостатки.

Виктор также приходит на все мои выступления. Он не пропустил ни одного. Я люблю его еще больше за это. Каждый день с ним кажется невероятным. Виктор моя опора, и уверена, он будет рядом в любой момент и поддержит меня во всем.

Джоан показала мне, как готовить несколько простых и полезных блюд. Сначала она сомневалась, потому что всегда готовила сама. Но теперь мы наслаждаемся общением друг с другом. Она как тетя для меня. И у меня есть семья, которую я никогда не думала, что смогу иметь.

Я беру книгу с полки, когда Виктор подходит ко мне сзади, прижимает к себе и оставляет легкий поцелуй на моей шее.

— Рождество через пару недель. Ты нервничаешь? — спрашивает Виктор, я поворачиваюсь к нему, он играет с моим ожерельем-ошейником, в который вставил маячок, и я снимаю его только в нашей комнате.

— Немного. То есть, что, если я им не понравлюсь? Мы поженились без их участия. Они возненавидят меня за это?

Он тянет меня к лестнице.

— Конечно, нет. Они уже знают, — я ахаю, а он смеется, — я не смог сохранить это в секрете. Мой отец давно хотел, чтобы я остепенился. Он доволен.

Я вздыхаю с облегчением.

— В любом случае, если ты откажешься, я просто свяжу тебя и отвезу туда.

Он перекидывает меня через плечо и шлепает по заднице. Я извиваюсь, пытаюсь освободиться, хотя не очень сильно.

Я знаю, куда мы направляемся.

Предвкушение охватывает меня, и слышу, как поворачивается ключ в замке нашей игровой комнаты.

Канун Рождества

К тому времени, как мы прибыли к большим воротам поместья моего отца после нашего перелета в Чикаго, солнце уже село. Наконец-то пришло время познакомить ее с отцом и братьями в это Рождество.

Тяжелые ворота открываются, когда охранник вводит код.

— Готова? — спрашиваю Амайю, положив руку на ее бедро и нежно поглаживая большим пальцем, надеясь успокоить ее нервы.

Она много пережила в последнее время, и я думаю, что поездка из Калифорнии пойдет ей на пользу. Подальше от всего этого бардака. Особенно от воспоминаний о Дэмиене.

— Да, думаю, готова, — ее голос дрожит, выдавая волнение.

Я проезжаю мимо особняка отца и сворачиваю направо, к гостевому дому, где мы будем жить во время праздников. Мы едем по длинной подъездной дороге, украшенной кустами с обеих сторон, пока не появляется белый особняк с тремя этажами.

Боковым зрением я замечаю, как Амайя наклоняется вперед: — Вау.

— Тебе нравится? Мой отец построил гостевые домики для меня и моих братьев. Мы будем здесь одни, — я поднимаю брови, и ее смех согревает мое сердце.

Я паркуюсь перед бежевыми воротами гаража, фары освещают нас, отбрасывая отблески на снежные дорожки.

Высокий пожилой мужчина подходит к нам, когда я выхожу и здороваюсь с ним. У него крепкое рукопожатие.

— Добрый вечер, мистер Петров. Надеюсь, у вас был хороший перелет. Я здесь, чтобы помочь вам с багажом.

Я обхожу машину и открываю дверцу для Амайи, ее взгляд все еще прикован к особняку, когда она сжимает сумочку.