– Кто её туда отправил? Рудой?

Сашка ухмыльнулся:

– Вот про него я тебе рекомендую забыть. Нет его и всё. Его причастность к этой истории ты не докажешь, даже если станешь нехреновым следователем. И потом, он отнюдь не главный человек в этом деле. Его голос не решающий.

– А чей решающий?

– Этого, Сергеев, не знаю даже я.

– То есть, ты хочешь сказать, что вас использовали вслепую? Существует некая таинственная организация, которая выносит судебные решения и имеет в штате палача?

– Сергеев! Серьёзно тебе говорю – не лезь с такой активностью в это дело! Фигня получится. Ты можешь помочь, если захочешь. Можешь арестовать нас всех, если сможешь. Доказательств у тебя будет крайне мало, поэтому мы выпутаемся. Жан – это другое дело. На неё доказательств хоть отбавляй. Но тут уж тебе решать, милый друг. Судя по тому, что ты Барби в розыск отдал, значит окончательного решения ты ещё не принял. Поэтому твоё дело или поймать Жанну и засадить её на пожизненное, или не поймать. У тебя ещё вопросы есть? Или мы уже расслабимся помаленьку?..

– Расслабимся… А зачем Рудой забрал Женю из детдома?

– Глупый ты человек, Сергеев! Он бы и раньше её забрал, да надо было все дела с Гаргаевыми погасить, на ноги встать, после того падения. Он ведь тоже пострадал финансово…

– А разве ты не говорил, что он только мозгами вкладывался?

– Чудак ты! – Сашка усмехнулся. – Я тебе официальную версию озвучил. На самом деле, Рудой и Маслов были лучшими друзьями. И никто никого не подставлял. Рудой уговаривал Витьку не связываться с этими чеченскими упырями, но Маслов упрям был до одури. Вот и влип. И Рудого за собой втащил. Рудой сам-то выжил, но всё, что у него было, потерял: и квартиру, и дачу, и машину, и все деньги… А Витьку он спасал буквально. Он его вытащил из подвала, где Маслова пытали и били. И забили бы до смерти, если бы не Димка. Он его на себе десять километров по лесу тащил, кровью истекающего. Врача нашёл, заплатил ему. Димка его, считай, с того света вытащил. А что дочку забрал из детдома, так это всё, чем он мог уже помочь Витькиной семье… Танюше – не успел…

– Что же сразу не забрал?

– Я ж тебе объясняю, чудак-человек: у них на хвосте сидели, за Рудым следили. Знаешь, чего ему стоило выходить Маслова здесь, прятать его, рискуя собственной жизнью, да ещё переправить в клинику европейскую на лечение, а потом ещё столько лет это лечение оплачивать?!.

– Погоди! Значит, Маслов жив?

– Жив. Лечится до сих пор в одной забугорной клинике. Вернее, не лечится, а существует. Так-то вот…

– Значит Рудой, во имя крепкой старинной дружбы усыновил дочь Маслова и из тех же крепких чувств, сделал из его дочери профессионального киллера?

– Она сама так решила. Не забывай, ей уже двадцать лет было. Она действительно тогда исчезла и отправилась в Минводы. Там ей один хороший хирург-грузин помог с лицом «поработать». Там же она оружие себе нашла, там же всему научилась.

– А как супруга Рудого ко всему этому отнеслась?

– Сергеев! Очнись! Какая супруга? У неё головы по жизни не было. Жрала всю дорогу какие-то колёса – то антидепрессанты, то транквилизаторы, запивала это всё алкоголем… Ну какое у неё могло быть отношение к происходящему? Она даже не отреагировала на появление в доме посторонней девочки. Не заметила.

– А сейчас она действительно в психиатрии?

– Действительно. Она сейчас просто овощ, не больше, не меньше. Так что, сбрось со счетов…

– Откуда у Жени деньги на операцию?

– Это сложный вопрос, Серега… – Сашка задумался. – Если честно, этого я не знаю. Думаю, что изменение внешности – это часть программы подготовки в том самом «учебном» заведении Ставрополья. Насколько я знаю, Рудой в этом участия не принимал.

– Ты знаешь, Сашка, – сказал я, немного подумав. – От твоих рассказов, у меня ещё больше непоняток возникает. Например, причём тут театр?

– А театр тут, майор, абсолютно ни при чём, – рассмеялся напарник. – Веришь – нет, просто совпадение. Ну, ни разу ни при чём!.. Ложный путь!

– Чёрт! – расстроился я. – Красивая была версия!

– Только она тебе, ровным счётом, ничего не давала. Как и реанимация флешки, – усмехнулся Сашка.

– А что на флешке? Ты в курсе?

– Нет. Но подозреваю, что реальные снимки из Твери. Рок-фестиваль…

В подтверждении его слов, позвонил Краев. Отчитался о работе. Нормальным, слава богу, русским языком. На флешке были фотографии какого-то фестиваля. По мнению Лёхи, сделаны они были в Твери и Тверской области, на рок-фестивале. Тверь Краев узнал лишь по памятнику Михаилу Кругу, установленному на одной из центральных улиц, а рок-фестиваль не узнать было сложно.

– Я же говорил! – порадовался Сашка. – У меня тоже интуиция…

– Значит, Жан всё-таки была в Твери? Кто же тогда в это же время подсовывал Кузьмину наркотики?

– В Твери был Жанкин стажёр. Надо учиться работать. А она в это время загорала в Таиланде. Отпуск, знаешь ли, без отрыва от производства…

– Саня! Я поверить не могу, что мы вот так сейчас спокойно сидим и обсуждаем, каким образом преступники готовили убийства. Как будто старые милицейские байки друг другу рассказываем. Но мы же сами в этом по уши! Я не могу свыкнуться с мыслью, что девушка, с которой я готов был прожить всю жизнь – расчётливая, беспощадная убийца. Дурной сон какой-то. И смотреть страшно, и проснуться – ещё страшней.