Однажды вечером, когда Анжелике шел уже двенадцатый год, Арман пришел домой к доктору Бенджамину Саутуорту и напился у него до бесчувствия. Доктор уложил его на кушетку, расстегнул ему брюки, задрал рубашку и хорошенько осмотрел. Живот Армана сразу рассказал доктору обо всем. Крупные, синие, переплетенные вены он прочитал как дорожную карту, а потом прощупал печень, которая местами была твердой, как старый сапог. Доктор не стал дожидаться пробуждения Армана, а сделал то единственное, что подсказывала ему совесть. Он отправился прямиком к Монике.

– Что вам угодно?
– холодно спросила Моника, пригласив его в гостиную, - Армана дома нет.

– Я знаю, - ответил доктор.
– Я пришел, чтобы поговорить с вами.

– Я вас слушаю.

– Моника. Я прекрасно понимаю, что мы с вами никогда не были близкими друзьями, - начал он.
– Но сегодня я пришел как друг.

Моника не ответила, продолжая стоять, скрестив на груди руки и выжидая. И внезапно доктору Бенджамину Саутуорту стало ясно, какую жизнь вел его друг Арман. Эта женщина была сделана из камня. В ней не было ни тепла, ни сострадания и уж тем более - прощения.

– Арман скоро умрет, - без обиняков сказал он, надеясь этой жестокой прямотой пробиться сквозь ее железную оболочку.

Моника и бровью не повела.

– От чего?
– сухо спросила она.
– Что его гложет?

– Цирроз печени.

– Доктор, - спокойно сказала Моника, - мне неинтересно слушать ваши врачебные словечки.
– Объясните мне по-человечески - отчего он умирает?

– От спиртного, - ответил доктор.
– Виски, выпивка, называйте, как хотите. Это его и убивает.

– А вас это удивляет, доктор?
– спросила Моника, улыбаясь уголком рта.
– Меня же удивляет другое: если дело и правда в спиртном, почему Арман еще до сих пор жив?

– Все дело в том, что он слишком много пьет и слишком мало ест, ответил доктор.
– Если он навсегда не покончит со спиртным, он умрет.

– Извините, но вы меня запутали, - сказала Моника.
– Что вы от меня-то хотите?

– Вы должны заставить его отказаться от пьянства, - сказал доктор. Он должен больше есть. Прежде чем идти к вам, я составил ему диету. Я оставлю ее вам. Он должен неукоснительно ей следовать.

– Сядьте, доктор, - пригласила Моника самым любезным тоном, на который была способна.
– Теперь скажите: говорили ли вы обо всем этом Арману?

– Пытался, тысячу раз должно быть. Сами же знаете, какой он упрямец. Он только смеется и говорит, чтобы я не вел себя, как старуха.

– Вот вам и ответ, - сказала Моника.
– Если он не слушает вас, почему вы считаете, что он послушается меня?

– Вы его жена.

– И что из этого? Я пыталась заставить Армана отказаться от спиртного с того самого дня, как вышла за него замуж. Сами знаете, это совершенно бесполезно. Он глух к мольбам, просьбам и увещеваниям. У него вся семья такая.

– Мне нет дела до его семьи, - сказал доктор.
– Для меня важен только сам Арман.

– Помню день нашей свадьбы, - продолжала Моника, словно не слышала его.
– Все пьяные в дым. Его дед, отец, братья и мужья его сестер. Не удивилась, если бы узнала, что и женщины в этой семейке пьют. Но Арман был хуже всех - он был как животное.

– Это же в прошлом, - напомнил доктор.
– А теперь мы должны помочь ему.

– Повторяю свой вопрос, доктор. Чего вы от меня хотите?

– Я поговорю с ним снова. Я повторю ему то, что сказал вам, а потом вы начнете о нем заботиться.

– Что значит "начнете"?
– возмутилась Моника.
– Я всю жизнь о нем забочусь. Я стираю и глажу его одежду, вовремя подаю еду.
– Она пожала плечами.
– Разве я виновата, что он не хочет есть? Нет, доктор Саутуорт. Я делаю для своего мужа все, что в моих силах. Больше мне нечем ему помочь.

– Но вы должны!
– выкрикнул доктор.
– Черт возьми, неужели вы не понимаете, что я пытаюсь втолковать вам? Он умрет, если вы ему не поможете. Вы хоть это понимаете? Если ничего не изменится, он и года не протянет.

Моника вытаращилась на него.

– Теперь начните сначала, - спокойно сказала она.
– Расскажите мне подробнее о его болезни.

Доктор терпеливо, в течение часа пытался самым доходчивым языком рассказать Монике про ццрроз печени. Позже, когда он ушел, Моника продолжала еще долго сидеть в кресле.

Странно, подумала она, что оба раза спасение для нее пришло в виде болезни. Много лет назад, сразу после войны, благодаря эпидемии инфлюэнцы ей удалось вырваться из Ливингстона и спастись от ненавистных фабрик, а теперь новая надежда пришла в виде цирроза печени у Армана.