Он порылся во внутреннем кармане плаща и достал оттуда чёрное кольцо.

– Лет через десять оно очень пригодится тебе. У Альмундара, как вижу, такое же. Храните их.

– А для чего оно? – задумалась девочка.

– Увидишь, – подмигнул Иккорус. – А что касаемо места… Эти подвалы, пожалуй, самые небезопасные места в Аттараксе. Я, как и все старшие, тоже не скажу почему, иначе вы решите, будто я смеюсь над вами или подставляю вас, – ребята нахмурились. – Ну, хватит делать такие лица! Я честно ничего не сделал плохого ни вам, ни кому-либо другому в этом замке! А если будете и дальше так смотреть, то я и вовсе обижусь, и уйду – мне кажется, с каждым моим словом я ухудшаю мнение о себе… – он вздохнул и махнул рукой, – Хотя ладно… Чем бы дети ни тешились, лишь бы не совались в пасть дракона…

– А тут есть и драконы? – в один голос удивились дети.

– Кроме меня – никого, честно, – сразу же раскрылся Иккорус.

– Вы – дракон?! – кажется, теперь ребята потеряли связь с действительностью окончательно.

– Ладно, кажется, я вам не нравлюсь, – деланно расстроенно произнёс парень. – Удачи вам! Может, увидимся когда-нибудь, – он растворился в облаке золотой пыли.

Альмунд и Калисторо не сразу заметили его исчезновение из-за своего удивления.

– Ал… – наконец после долгой тишины начала Калисторо. – Давай просто вернёмся сюда завтра, вдруг он снова появится и ещё что-нибудь расскажет?

– Давай, – он помялся какое-то время, прежде чем ответить.

Они поднялись и вышли, молча обдумывая что-то своё. Прошли перекрёсток и…

– Меня папа зовёт, – мальчик резко остановился, но тут же рванул вперёд.

– Ал, подожди!

Альмунд очень быстро бегал, поэтому очень скоро оставил Калисторо в полной темноте.

– Братик… Куда ты подевался?.. – она остановилась и, пытаясь отдышаться, оперлась одной рукой о стену коридора, которую едва нашла во тьме. – Я… тоже… хочу… так быстро… бегать… А-а-а-а-ал! Ты где-е-е-е-е?! – закричала она так, что эхо её голоса разнеслось, казалось, на несколько этажей. От такого крика она выдохлась окончательно.

Ал и папа могли связываться таким образом, что никто не мог об этом догадываться, но вот Калисторо так не умела. Брат говорил, что она пока маленькая и скоро этому тоже научится.

– Бегу! – раздался голос мальчишки с лестницы впереди. – Подожди!

И правда, через пару секунд, когда девочка начала приходить в себя, впереди показался свет.

– Пошли быстрее к папе и маме! – позвал он.

– А где они? – отозвалась девочка.

– В Сапфирном Зале.

– Только больше не убегай! А то я одна не дойду, – надула губу девчонка.

Альмунд улыбнулся и дождался её около лестницы, подсвечивая дорогу. Вместе они поднялись на первый этаж. Коридор здесь, как и на втором, был сделан из лазурита. Ребята остановились перед массивными закрытыми дверьми из сине-изумрудного дерева. Ал простучал замысловатый ритм – пароль от этого зала. Дверь поддалась и распахнулась.

– Эх, – вздохнула девочка. – А я всё никак их не запомню…

– Запомнишь, не переживай, – улыбнулся мальчик.

Ярко-синие стены блестели, точно сапфиры, на полу была мозаика из синей яшмы, выложенная вычурным узором, высокий потолок подпирали массивные колонны из полированного лазурита, который отражал всё вокруг, отчего сами колонны становились незаметными. На стене напротив входной двери висел золотой флаг с изображённой на нём птицей, державшей в клюве кинжал – герб рода Виндриг. На помосте под гербом и рядом с ним стояли длинные столы с угощениями. Все столы, кроме центрального и стола рядом с правым высоким окном, сквозь которое была видна ярко-синяя Редри, были заняты. Ребята поспешили к столу рядом с окном. Там сидели их родители – Галаксия и Октавиус. Октавиосар Виндриг – второй родной сын Эндора Виндрига. Галаксирия Флёрдеви – Богиня Спасения, отрёкшаяся от своего титула в пользу семьи. На руках у неё был маленький ребёнок, завёрнутый в пелёнки.

– Альмунд, Калисторо, присаживайтесь! – позвал отец. – Сейчас начнётся.

Все взоры были устремлены к помосту.

Вдруг за столом в синей дымке появился высокий мужчина с серебристыми короткими волосами и радостно горевшими лазуритовыми глазами, живой взгляд которых отвлекал от морщин и щетины на его лице. На нём была синяя мантия, расшитая золотыми звёздами.

– Дорогие родственники, члены рода Виндриг, – его громкий голос прервал гул разговоров. – Рад приветствовать вас всех на Празднике Новой двести десятой Луны эры Огня, а также на празднике, посвящённому восьмому Дню Рождения Калистерии из одиннадцатого поколения! Да начнётся торжество!

Это был Архарриус Виндриг, основатель рода и первое его поколение. Он опустился на своё место. Сидение по правую руку от него давно было пустым, но сидение слева от него пустовало впервые, насколько помнила Калисторо.

Зазвучала задорная мелодия. Продолжились разговоры, к ним добавился звон тарелок и столовых приборов. Поздравления и веселье наполнили зал.

– С Новой Луной! – в один голос поздравили детей Галаксия и Октавиус.

– С Новой Луной! – не сговариваясь, в унисон ответили дети.

– С Днём Рождения, Калисторо! – теперь к ним присоединился и Альмунд.

– С Днём Рождения! – поздравили остальные.

– С Новой Луной, дети и внуки мои! – к столу с бокалом в руке, улыбаясь, подошёл невысокий седовласый старик с тёмно-зелёными глазами, облачённый в чёрные брюки и расстёгнутый лабораторный халат поверх светло-зелёной рубашки. – За ваше здоровье! – он приподнял бокал с тёмно-красным напитком.

– И за твоё, отец! – с улыбкой ответил Октавиус.

Калисторо и Альмунд вскочили из-за стола и бросились обнимать дедушку, отчего тот чуть не уронил кубок.