– Нам не сюда, - сказал председатель.
– Нам с другой стороны.

Они обошли дом и, перешагивая через разбитые деревянные ящики, валявшиеся повсюду, приблизились к обитой железом двери, которую пересекал по диагонали массивный железный брус.

– Закрыто, - констатировал Зенич.

– Это для виду, - успокоил председатель.
– И для продавщицыного спокойствия, чтоб дед не сбежал. Он изнутри дверь открыть никак не может.

– Ну, а замок?

– Днем это бутафория, - пояснил Марыганов. И добавил весело: - Кому надо, тот знает.
– Он открыл замок, выдернул нижний конец бруса из паза, отвел брус в сторону, распахнул дверь и пригласил: - Прошу!

Они вошли и попали в затхло-темный мир. Прямоугольник двери был единственным источником света в помещении, служившим, по-видимому, складом.

– Где же ваш дед?
– спросил капитан.

– Здесь, - ответил председатель.
– Никуда не делся.

В дальнем углу кто-то зашевелился, и сиплый голос спросил:

– Тебе чего, Ермолаич, бутылку?

– Брось свои шутки, дед, - мрачно сказал председатель.
– А ну выдь-ка, дело есть.

В углу ещё долго кряхтели, потом, осторожно ступая, из темноты возник и приблизился ветхий безбородый старичок лет восьмидесяти, в фуфайке, в валенках, но без шапки.

– Ружье где?
– пугнул его председатель.
– Почему без ружья?

– Есть ружье, - сказал дед.
– Есть. Возьму, если потребуется. Что-то тебя, сынок, не признаю, - сказал он Зеничу.
– Ты наш, степновский?

– Я из милиции, дедушка, - сказал капитан.
– Я к вам по делу.

– Зачем из милиции?
– не понял дед.
– Службу несем исправно. Никогда ничего не пропадало.

– Товарищ тебя, дед, не проверять приехал, - объяснил председатель.
– Он тебя кое о чем порасспросить хочет.

– Пусть спрашивает, - разрешил сторож.

– Спрашивайте, пока он в настроении, - шепнул председатель Зеничу. Старик крутой. Сдвинется винтик - слова из него не вытяните.

– Вы сегодня ночью дежурили?
– спросил капитан.

– Дежурил. Я, сынок, всегда по ночам дежурю.

– Где вы находитесь ночью?

– В магазине. У двери ящик пристрою и сижу до утра.

– Можно взглянуть?

– Чего ж нельзя? Можно.

Дед отошел к стене, нашарил и распахнул дверь в магазин. Капитан с председателем шли следом.

Из двух больших окон магазина отлично просматривались и посадка, и дорога, и то место, где стоял вертолет.

– Ух ты, ветрогон!
– увидев его, сказал дед.

– Не ветрогон, а вертолет, - поправил председатель.

– Ну, вертолет. Твой, сынок, ветрогон?

– Мой, дедушка, - сказал Зенич.

– Да ты, я вижу, большой начальник!
– удивился дед.
– Ты давай спрашивай, я тебе все расскажу.

– Вы всю ночь здесь сидите?

– Дежурю, - уточнил дед.

– Дежурите. Если кто под окнами ходит, видите?

– Вижу. Только редко кто теперь ходит. В такую пвгоду по домам все больше сидят. А если и ходят куда, так это к нам, в магазин.

– По ночам улица освещается?

– Освещается, - сказал председатель.

– Когда освещается, когда нет, - уточнил дед.
– На столбе, что у магазина, лампочка не всегда горит.

– Вчера горела?

– Горела.

– И вы видите все, что происходит на улице?

– Все!
– с гордостью сказал дед.

– Он у нас на спор пять пустых консервных банок с пятидесяти метров из дробовика сшибает, - вставил председатель.
– Все с первого выстрела. Есть такие, которые не верят.

Так потом им это дорого обходится.

"Лихой дед", - подумал Зенич.

– Значит, автобусы, которые проходят по шоссе, видите?
– спросил он.

– Если останавливаются, вижу.

– Сегодня ночью останавливался?

– Было.

– Приехал кто-нибудь?

– Учительша наша. А с ней мужчина. Представительный такой, в светлое одетый. Он её под ручку держал. До дому проводил да там, видать, и остался. А чего?
– отреагировал дед на предостерегающий жест председателя.
– Девка интересная, молодая, да одинокая к тому ж. Мне б годков тридцать скостить...

"Их уже пятеро, - отметил капитан.
– Пятеро из шести, чье отсутствие на месте аварии объяснено. Только вот пусть мне кто-нибудь скажет, хорошо это или нет".

– Домой, говорите?
– переспросил он.
– А где дом-то?

– Да вон он, - показал дед в окно.

ШЕСТНАДЦАТЬ ЧАСОВ ПЯТЬДЕСЯТ СЕМЬ МИНУТ

Председатель сельсовета довел капитана до самого дома.

– Спасибо, - поблагодарил Зенич.
– Теперь я найду сам.

– Хорошо, - сухо сказал председатель.
– - Если что, так я в сельсовете. Повернулся и ушел не оглядываясь.