Ипсилон нагнал ее у самого входа в студенческий городок, и Сигма ему обрадовалась. Ипс был высоким, даже вернее – очень высоким и всегда чуть наклонялся вперед и вниз, чтобы лучше слышать, что ему говорят. А еще у него были длинные каштановые волосы, которые он собирал в низкий хвост, и такая улыбка, как будто он знает что-то, недоступное другим.

Сигма ему ужасно обрадовалась.

– Я бы бросилась тебе на шею, если бы допрыгнула, – сказала она.

– Я могу присесть, – засмеялся Ипсилон и наклонился. – Ну?

Сигма обняла его одной рукой и прижалась щекой к плечу. Ипс был своим, не то что Мурасаки. От него и пахло совсем как от нормального парня – ментолом и немного обычным потом. И одет он был совершенно нормально – обычные синие джинсы, обычная черная футболка и поверх нее на плечи накинута рубашка в черно-красную крупную клетку. Мягкая, между прочим. Не то что тяжелый холодный шелк Мурасаки.

– Что у тебя за белка? Создаешь уют?

Сигма с отвращением посмотрела на игрушку в своей руке.

– Да вот, обещала постирать и вернуть владельцу. Я ее случайно испачкала.

– А еще чем ты занимаешься, кроме стирки игрушек?

– Курсовым проектом. В паре с четверокурсником.

– О, твой куратор извращается, как может, – засмеялся Ипс. – Я завтра к своему. Интересно, что мой для меня придумает?

– Что-нибудь, связанное с твоими слабыми местами в учебе, – честно сказала Сигма. Ей хотелось выложить Ипсу все, что она знала по поводу курсовых проектов, но завтра Ипсилон все сам узнает.

Ипс шел чуть в стороне и смотрел на Сигму.

– Ты совсем не изменилась. А я встретил Бету, и она сказала, что я вырос.

Сигма рассмеялась.

– А разве ты еще растешь?

– Я думал, что нет. Но со стороны виднее.

Сигма оценивающе посмотрела на Ипса.

– Мне кажется, Бета просто тебя забыла.

– А ты нет?

– А я нет, – ответила Сигма и только потом поняла, как двусмысленно прозвучали ее слова.

Впрочем, Ипс только улыбнулся в ответ. Той самой таинственной улыбкой с легким, едва слышимым смешком. Болтая ни о чем, они дошли до студенческого центра, поужинали и снова оказались на улице.

– Пойдем ко мне, – сказала Сигма, – выпьем кофе?

– О, ты помнишь, что я пью кофе на ночь?

– Слушай, Ипс, мы не виделись всего три месяца. Три месяца. Не три года. Или у тебя там время течет по-другому? – озабоченно спросила Сигма, глядя на Ипса.

– Нет, точно так же, как здесь.

– Мы с тобой месяцами сидели вместе в библиотеке, а потом искали, где вечером можно купить кофе, чтобы не уснуть по дороге домой. Так почему я должна это забыть? – сердито спросила Сигма.

Ипс смотрел на нее с удивлением.

– Сигма, что с тобой? У тебя что-то случилось нехорошее?

Сигма медленно покачала головой.

– А в чем дело? Почему ты решил, что со мной что-то случилось?

– Ты очень нервная. Я же просто… – он пожал плечами. – Это была просто фраза. Я тебя ни в чем не обвинял. Даже наоборот.

Сигма открыла дверь в свой коттедж.

– Извини. Я и правда нервная. Пойдем выпьем кофе, и я успокоюсь. Я не хотела тебя обидеть.

– Если на то пошло, то и я тебя – тоже.

Ипс вслед за Сигмой вошел в ее коттедж. Сигма бросила белку под вешалку и принялась колдовать над кофе.

– Как вообще лето провел? – спросила Сигма и вдруг вспомнила фразу Мурасаки, что всем им так или иначе некуда возвращаться.

Сигма обернулась к Ипсу, но он мечтательно улыбался. Нет, не похоже, что она затронула больной вопрос.

– Я устроился на работу. К брату.

– У тебя есть брат? – удивилась Сигма. – Ты в прошлом году ни слова ни полслова про него не сказал.

– Если честно, я с ним только сейчас нормально и познакомился. У нас разница в пятнадцать лет. Я в школу пошел, а он уже с нами не жил даже.

Сигма поставила перед Ипсом кружку с кофе и сама уселась напротив.

– И кем ты работал?

– Лесником.

Сигма чуть не поперхнулась кофе.

– Лесником? Как это? Что ты делал?

Ипс принялся рассказывать, как обходил лес квадрат за квадратом, как научился распиливать и вывозить упавшие деревья, как запомнил, где живут лисы, а где на деревьях свисают огромные колокола ульев диких ос, какие грибы можно есть, и как иногда съедаешь ягоду, а она оказывается горькой – потому что не заметил и вместе с ней съел какого-нибудь вонючего жучка. И как раз в неделю возвращался в дом к брату, отлеживался в ванне и обещал, что вот сейчас скажет, что хватит с него этой работы, у него каникулы, и он не хочет больше с утра до вечера шляться по лесу, разговаривать с кустами и ночевать в сторожке.