– И почему же вы уволились с такой замечательной работы? – ехидно спросил Николай Павлович, заметивший быстрый взгляд Алексея в сторону кадровички.

Алексей приготовил заранее ответ и на этот вопрос, но всё же заметно засуетился, заёрзал в кресле:

– Не все мои креативные методы продаж нашли должное понимание у начальства, – с нарочитым равнодушием ответил он.

И этот момент не ускользнул от внимания Николая Павловича.

«Любая особь должна иметь свободный доступ к самореализации на всех необходимых ей или ему жизненных уровнях!» – прогнусило радио.

– И что это за методы? – полюбопытствовал начальник.

– Я не буду их раскрывать до приёма на работу. Это авторская методика! – пробормотал молодой человек.

Было очевидно, что тема разговора ему неприятна.

«Также начинающий человек должен иметь право на тайну. Это его эрогенная комфортабельная зона. Гм… а слово (шёпотом) „эрогенная“ можно говорить на радио?»

Николай Павлович с досадой поморщился, резко повернулся в кресле и переключил радиоканал. Из приёмника зазвучала тихая и приятная музыка.

– Нам надо знать, за что вас уволили. Если вы нас заинтересуете, мы всё равно позвоним прежнему работодателю и узнаем обстоятельства. Давайте, Алексей, выкладывайте как на духу! – на последнем предложении Николай Павлович добавил в голос больше стали. Это он умел делать мастерски.

Кандидат заёрзал ещё сильнее, покраснел, вспотел, снова украдкой зыркнул на Светлану. Она представилась ему некой девой Марией, утопающей в солнечном свете, а то и Джокондой. Лёша не очень в этих девах разбирался и всегда путался.

«Покайся, как на духу! – воззвала к нему дева и протянула руки. – Честность ценится при приёме на работу!»

Последний аргумент зрительной галлюцинации был решающим. Алексей откашлялся и, поправив галстук, начал:

– Ну, короче, так… Уволили меня не за оригинальные методы продаж, а за некоторые обстоятельства, сопровождавщие этот процесс. Мы уже говорили о полученном мною образовании. Во-от… Во время работы над дипломом я запроектировал и создал, распечатав детали на 3D-принтере, киберруку.

– Киберруку? – удивился собеседник.

С таким он пока не встречался.

Светлана, оторвавшись от блокнота, тоже с интересом взглянула на Алексея.

– Да, киберруку, – сказал, стыдливо потупив глаза, кандидат. – Хорошая вещь! Действует как протез, заменяющий ампутированную конечность. Только я создал себе вторую такую руку и заложил в неё несколько иной принцип действия…

В кабинете повисла тишина. Лишь радио пело: «А ты, ты летишь, и тебе дарят звёзды свою нежность».

– В общем, я создал руку-онанюку.

На этих словах кандидата Николай Павлович поперхнулся и закашлялся. Светлана как бы невзначай уронила блокнотик и полезла за ним под стол.

– А как это связано с работой? – спросил сквозь надрывный кашель начальник.

– По идее – никак! – с готовностью ответил пустившийся во все тяжкие Лёша. – Я встроил руку в свой «дэу матиз», снабдил её датчиками и голосовым сопровождением. Когда мне хочется передёрнуть в пробке, мне достаточно вынуть член из ширинки. Инфракрасный датчик реагирует на термопятно в заданной области, и рука-онанюка берёт заботу о моём пенисе на себя. При этом программа через динамики машины удовлетворяет меня ещё и голосом: «О, какой, Лёша-а, у тебя огромный! О, какой ты саме-ец! Да, да, еби меня, давай!» Можно выбрать любой из заложенных в программу голосов. У меня всегда с собой в кармане цифровой диктофон, могу записать понравившийся голос и загрузить его в руку-онанюку.

– Стойте, стойте! – прервал его красный как варёный рак Николай Павлович. – Я человек толерантный, конечно. Что делает у себя в машине сотрудник, это лично его дело. Позвольте узнать – и мой голос вы тоже можете записать?!

– Вот уж нет, ваш голос я не стану записывать! – сказал Лёша и стрельнул глазами в сторону офонаревшей Светланы. – Я политиков-женщин очень сильно люблю. Новодворскую, Альбац, Хакамаду там… А уволили меня… Слушайте и не перебивайте.

Приехал я на встречу с одной женщиной. Очень важный наш клиент, ключевой, можно сказать. Ей сорок лет, но выглядит она конфетно! Секс-бомба, своя фирма, бизнес-вуман, вся на фарше! Я не удержался и на встрече тайком записал на диктофон её голос. Грубоватый, страстный, хриплый, о-о-о, да, очень, очень редкий голос! Увлекся я им на недельку. Вышло так, что по окончании следующей встречи она вышла за мной из офисного центра, неодобрительно посмотрела на мой «матиз» и попросила подвезти её до парка, мол, она там всегда обедает в летней кафешке. Я с радостью согласился.