— Ну, что же вы стоите на входе? Проходите, усаживайтесь в кресло, поговорим, пособеседуем, — хозяин кабинета радушно указывает, куда именно я должна сесть.

Прохожу, усаживаюсь на краешек сидения, чинно сложив сумку и руки на коленях. Может, это просто нервы?

— Расскажите о себе, — предлагает потенциальный работодатель, переходя на французский, вполне понятный, хоть и с ужасным акцентом. — Но только то, чего нет в резюме, пожалуйста.

На долгую минуту зависаю, не зная, что ответить. Обычно всех интересуют мои рабочие качества, а из личного — только факт замужества, или, в моем случае, не замужества. И что говорить?

— Мне двадцать пять лет, я не замужем…, — начинаю неуверенно.

— То, чего НЕТ в резюме, — нетерпеливо перебивает меня хозяин кабинета. — Расскажите о своей семье. Кто ваши родители? Как вы проводите свободное время, где бываете, что делаете. Возможно, у вас есть какие-то хобби.

Ого, сколько странных вопросов.

— Я выросла в обычной семье. Родители — простые люди. Мама — учительница в школе, папа — рабочий на заводе. Свободное время провожу дома, не люблю шумные компании. Я домоседка и трудоголик…

— А хобби? — меня перебивают, когда я пытаюсь как-то вырулить разговор на рабочую тему.

— Рисую… неплохо. Пою…

— И все? Как-то не верится, что у такой девушки, как вы, и нет каких-то особых талантов.

Мне кажется, или работодатель действительно вкладывает двойной смысл в словосочетание «особые таланты»? Старательно запихиваю эту мысль в дальний уголок мозга. А как иначе? Я же сейчас страшила. Без слез не глянешь. Не может быть, чтобы это был подкат со стороны гипотетического начальства. Или может? Он извращенец? Только больной на голову может на меня сейчас позариться. В этом дешевом платье монашки и уродливых очках, за которыми почти не видно глаз.

— Хотите выпить? — спрашивает мужчина, поднимаясь и подходя к столу за моей спиной.

Это заставляет меня нервничать. Тот факт, что я его не вижу. Поэтому слегка поворачиваю голову и отвечаю:

— Нет, спасибо.

— Думаю, вода вам не повредит, — тут же отвечает хозяин кабинета и подходит слишком близко ко мне со спины.

Дергаюсь, чтобы встать, и тут же перед моим лицом появляется стакан с водой. Беру его, настороженно наблюдая, как мужчина ходит по кабинету, судя по всему, даже не собираясь садиться обратно в свое кресло.

— Вы как-то напряжены Лариса Дмитриевна. Мы тут не кусаемся, — словно невзначай говорит возможный начальник, снова исчезая из моего поля видимости где-то за спиной.

— Да, я понимаю, просто немного нервничаю… собеседование, новая работа, — пытаюсь как-то объяснить ему, а заодно и себе, свое настороженное поведение.

— Не нужно нервничать, — раздается над моей головой и на плечи тяжелыми камнями опускаются чужие мужские руки. Пальцы разминают мои буквально за секунду задеревеневшие трапециевидные мышцы. — Ну, что вы так сразу зажимаетесь? У нас в штате, кстати, есть отличная массажистка, очень рекомендую воспользоваться ее услугами, если будете работать. Очень шустрые пальчики у нее, волшебница просто. А теперь расслабьтесь и расскажите о своих особых талантах. Меня ведь не обманул ваш странный маскарад. Я вижу, что под этим скучным платьем у вас отличная фигура. А очки на прелестном носике исключительно для умного вида. Только не пойму, зачем это вам? При ваших внешних данных. Вы же хотите получить работу, я прав? Учтите, конкуренция большая. Мне нужно знать НАСКОЛЬКО вы готовы влиться в коллектив.

К горлу подкатывает тошнота, и знакомое чувство гадливости заливает до самой макушки. Столько усилий и все зря. Разные офисы, разные начальники, разные слова, но смысл всегда один. Мерзкий и недостойный, воняющий липким потом похоти и зловонием грязных мыслей.

Впрочем, это даже хорошо, что начальник проявил себя так сразу, не пришлось тратить недели на испытательный срок и мучится сомнениями, не показалось ли мне, что шеф как-то неоднозначно себя ведет. Раздражение и гнев поднимаются во мне и одной волной смывают глупое чувство вины, словно это я такая ущербная, а не они, эти мужики у власти. Сейчас ты у меня на собственной шкуре ощутишь ВЛИВАНИЕ нового члена в коллектив, извращенец ты поганый!

— Ну, так что, Лариса Дмитриевна? Вы готовы продемонстрировать свое желание и рвение к работе? — и ползет пальцами вниз, спускаясь с плеч.

Еще чуть-чуть и его наглые пальцы коснуться моей груди! Эта мысль заставляет взвиться со стула в мгновение ока и резко развернуться лицом к лицу с несостоявшимся начальником. На его физиономии играет довольная ухмылочка, ведь он уверен, что я смущаюсь, поэтому так реагирую. Но его ждет сюрприз, потому что смущение и застенчивость во мне извели еще в старших классах. Когда мальчишки забегали ко мне в туалет, чтобы подглядеть, что под юбкой, или светили под нее зеркальцем на носке туфли. Или когда одноклассницы сдергивали с меня штаны, прятали мои вещи после физкультуры, вынуждая топать через всю школу к директору, одетой только в мокрый купальник после плаванья в бассейне. Подобные «уроки» жизни, фактически по живому, вырезали из меня любое возможное смущение, заставив раз и навсегда усвоить простую истину: или я с честью выхожу из всех передряг, высоко держа голову, или меня сожрут с потрохами, едва покажу малейшую слабость. А потому…

— Конечно, я желаю влиться! — отвечаю хозяину кабинета, демонстрируя свою фирменную кровожадную улыбку акулы, чем вызываю у него на лице признаки легкого недоумения. — Прямо сейчас именно этим и займусь!

Не давая несостоявшемуся начальнику прийти в себя, щедро выливаю весь стакан воды прямо в его наглую рожу, с наслаждением наблюдая, как она наливается багрянцем. Ой, мамочки, так и инсульт можно заработать! Надо срочно отлить часть крови этажом ниже! В один шаг подхожу к краснорожему, открывшему рот для возмущенного крика, и с большим удовольствием бью его коленкой в пах! По тому, как мужчина резко сгибается и бледнеет, делаю вывод, что кровь таки отлила от головы, а значит, об инсульте можно не переживать. Вот я молодец! Такая скорая на помощь!