— Но я ничего не знаю о преступлении. Я слышал о взрыве, но он случился после моего ухода, и я ничего не видел.

Иш-Кошер поправил ермолку и улыбнулся.

— Вы интеллигентный человек, мистер Стедман. Студент нашего университета. Вы должны знать, что негативная информация тоже имеет значение. Вы ничего не видели в интервале, скажем, от без пяти семь до пятнадцати — двадцати минут восьмого? Это значит, что взрывчатку заложили раньше или позже. Вам не пришло в голову, что это может пригодиться полиции?

— Ну, я думал об этом, — кивнул Рой, — но ведь доктор был там и мог видеть то, чего не видел я.

— Не совсем, — поправил его Иш-Кошер. — Он был в доме, а вы — снаружи. Но когда вы пришли оставить записку, он уже ушел.

— Я просто подумал, что он еще там, и раз он пошел заявить в полицию, так зачем мне это было делать? — Рой испугался, когда за ним пришли из полиции, и еще больше — когда его привели к инспектору. Но сейчас он расслабился. Инспектор в ермолке — это успокаивает.

— Когда вы назначили встречу с Меваметом?

Рой решил скрыть свой предыдущий визит, чтобы не втягивать отца и ребе; но инспектор задал вопрос так обыденно, что промолчать было бы невежливо.

— Я не назначал, это сделал Мевамет. Дело в том, что мы были у него утром, точнее, ближе к обеду.

— Мы?

— Да, мы. Мне позвонил отец, сказал, что хочет пойти к Мевамету купить себе машину, а так как он считал, что я разбираюсь в этом и смогу ездить сам, то предложил пойти на следующий день, в субботу…

— В Субботу?

— Ага, вот именно, но отец сказал, что Мевамет не станет возражать, а у меня больше не было свободного времени. Так что мы встретились на углу авеню Шалом и улицы Мазл Тов…

— Вы с отцом?

— Да. И с ним был приятель — ребе Смолл из Америки…

— Ребе Смолл? — Иш-Кошер ничем не выдал удивления.

— Ну да, ребе Смолл, Дэвид Смолл.

— Он тоже знаток машин?

Рой взглянул на Иш-Кошера. Почему тот так ехидно спрашивает? Но лицо инспектора оставалось бесстрастным.

— Он договорился погулять с моим отцом, вот и пришел.

— Понятно.

— Ну, мы поговорили с Меваметом о машинах. Он предложил нам выпить и рассказал о себе, о своей прежней жизни. Говорил на идиш, так что я ничего не понял, только пару слов по-немецки, я его знаю. Потом сказал, что, если мы придем в семь, у него будет для нас машина.

— Но вы пришли один.

— Ага, отец идти отказался, чтобы Мевамет не подумал, что он заинтересован. Сказал он мне это после того, как мы вышли на улицу, а не при Мевамете.

— Так почему вы вернулись?

— Ну, я думал, что могу взглянуть на машину, если она там будет.

— Но ее не было.

— Точно. Но я подумал, раз мы договорились о встрече, а машины не было, это сыграет нам на руку. В конце концов, если он не выполнил обещания, то мог бы скинуть цену.

— Понятно.

— Но доктор мне сказал, что Мевамет спит, будить его не надо, так что я ушел. А потом решил написать записку и оставить в почтовом ящике, и вернулся.

— М-м. Ваш отец с вами не живет?

— Нет, он живет в «Царе Давиде», но сейчас его там нет, он уехал на несколько дней в Хайфу.

— А по какому адресу?

— Не знаю. Я позвонил в отель, и мне сказали, что он уехал в Хайфу. Адреса я не спрашивал. Может, в отеле знают.

— Хорошо, мистер Стедман. Вроде все ясно. — Комиссар поднялся, завершая разговор.

— Это все?

— Вы можете опять понадобиться, но на сегодня все, — он улыбнулся, разрешая идти.

— Да, но мой паспорт еще у вас.

— О, конечно. — Иш-Кошер снял телефонную трубку. — Паспорт мистера Стедмана принесите, пожалуйста… Что?.. Хорошо, поищите на его столе… О, понятно… Ладно, ничего.

Он положил трубку и повернулся к Рою.

— Человек, который с ним работал, не оставил его на столе, а, видимо, унес с собой. Мы пришлем его вам по почте.

Когда Рой ушел, он снова поднял трубку.

— Авнер? Иш-Кошер. Здесь был молодой Стедман… Нет, ничего особенного, просто он был у Мевамета тем утром вместе с отцом и приятелем отца. А знаешь, кто этот приятель? Ребе Дэвид Смолл… Не помнишь? Он живет в доме пять по Виктори-стрит… Нет, он единственный жилец, отсутствовавший, когда мы всех проверяли после взрыва.