Женщина смахивает налетевшую слезу и кивает в сторону большой кастрюли, стоящей у печки.

– Последи-ка за взваром. Как только закипит, сразу выключай, да смотри, чтобы не сбежал!
– командует кухарка и покидает кухню.

Убедившись, что вода с сушёными фруктами ещё и не думает кипеть, возвращаюсь к чистке картофеля. Может права Ксана? Может стоит вернуться с небес на землю и перестать мечтать?! Напроситься с Фотой погулять, авось и приглянется какой-нибудь деревенский паренек. Главное ведь, чтобы добрый был, заботливый да работящий, а там может и полюбится он мне.

В раздумьях кидаю в чан с водой одну картошину. Вторую. Третью. Пока за спиной не слышу недовольное шипение, словно наш кот Васька пробрался на кухню. Но это не Васька вовсе!

Ойкаю, быстро подбегаю к кипящей кастрюле, хватаю крышку.

– Ай! Мамочки!
– воплю что есть мочи, тряся обожженной рукой.

– Еська?!
– удивлённо восклицает заглянувший Савва, один из дворовых, видимо прибежавший на мой крик.
– Чего стряслось?!

– Взвар! Убери, пожалуйста, взвар с плиты!
– прошу его через всхлипывания.

Савва хватает рушник и быстренько переставляет кипящую кастрюлю подальше от печи. А потом тут же оказывается рядом со мной.

– Обожглась, да?!
– сочувственно произносит парень.

Настойчиво усаживает меня на лавку и мельком смотрит на руку, которую я нянчу, словно дитя.

– Ого, сильно, волдырь может быть!
– он осматривается по сторонам.
– Обожди. Я сейчас ледяной воды из колодца принесу!

Савва уносится, а я продолжаю хныкать. Волдыря мне только не хватает! Как же я работать буду?! Завтра ведь гости приедут со всех княжеств и даже король с королевой и наследным принцем. Работы будет непочатый край! Да Ксана меня проклянёт!

Реву, не сдерживая слёз. Как же больно! Словно... Запинаюсь, удивлённо переводя взгляд на больную руку. Не больно вовсе, будто и не случилось ничего. А кожа на пальцах ровная и розоватая.

– Как так?
– раздаётся надо мной ошарашенный голос.

Савва стоит с большой кружкой воды и смотрит на руку. Растерянно переводит взгляд на кружку, потом снова на мою руку, потом на кастрюлю.

– Я же видел ожог!

– Да ерунда! Слабенький оказался, просто ошпарилась немного. Я... маслом топлённым помазала, - брякаю первую попавшуюся мысль, хотя прекрасно помню, что так делать нельзя. Но Савва паренёк необразованный, авось поверит.

– Маслом?!
– повторяет он словно эхо.
– А я тут... воду принёс... холодную... прямо из колодца...

Поднимаюсь на ноги и забираю кружку из его рук. Залпом осушаю её, вытираю ладонью губы, а затем тянусь и целую парня в щеку.

– Спасибо большое, Савва! Ты меня спас!

Парень смущенно улыбается.

– Правда не болит?!

– Правда!

– Ну ты тогда зови, если что...

– Обязательно позову!
– заверяю его.
– А пока иди, если Ксана увидит тебя на кухне, отругает.

Савва кивает и поспешно уносит ноги. Все при дворе знают, что у Ксаны под ногами лучше не путаться, особливо в дни напряжённой работы. А я наконец могу разглядеть свою пострадавшую руку...

Я могу обмануть наивного Савву, но разве я могу обмануть себя? Я же видела покрасневшую кожу, я чувствовала боль, пробирающуюся до самой кости. Мне это не могло почудиться. И не мог такой болезненный ожог пройти за считанные мгновения!

Что со мной происходит? Сначала выздоровление Снежки, а затем и моё собственное. Теперь в том, что в княжеском дворе Хакана побывала ворожея - я не сомневалась! Лишь они способны творить чудеса. Да только... оглядываю кухню (на всякий случай) - я здесь совсем одна. И если одна из дочерей богинь вдруг посетила конюшню, то она давно уже ушла. Тогда как излечился мой ожог?!

Испугано ойкаю, прижимая ладони к губам. Неужели я забрала себе частичку дара ворожеи? Возможно, когда она лечила Снежку, а я спала под боком у кобылы, я впитала силу богинь. С изумлением оглядываю свои руки - они вполне обычные, не светятся, не блестят (хотя я даже не представляю, как выглядят руки ворожей!). Касаюсь сушёного яблока, мысленно приказывая превратиться в спелое и сочное, но сухофрукт даже не думает меня слушаться!

Но оставить всё это так, я не могу, поэтому, наплевав, что у меня много работы, мчусь в свою комнату, где под подушкой лежит тоненькая книжечка про ворожей, что дала мне Румяна.

Первые страницы с молитвами я безропотно пролистываю - призывать сейчас богинь я не хочу. Что, если я и правда воровка, и только божественного гнева мне сейчас не хватает!

Следом идут рецепты настоев. Пробегаю по ним беглым взглядом. Они кажутся мне смутно знакомыми, будто бы я знаю все их. Но этим меня не удивишь - наша княгиня обожает травяные чаи, и я частенько завариваю различные травки, ягоды и листья, мешая между собой, создавая ароматную композицию.

Но больше всего меня интересуют именно руны. Выбираю среди рисунков самый простой на мой взгляд и берусь за обрезки пряжи, которые успела стянуть у швеи. Выбираю самые прочные и красивые нитки и начинаю плести. Но у меня ничего не выходит: нити путаются и рвутся, а рисунок получается совсем не такой, как на картинке в книжке. Но вместо того, чтобы расстроиться - я испытываю удовлетворение. Нет в моих руках силы, ничего я не крала у ворожей и могу быть честна перед богинями.