Шрифт:
Царь и его окружение единогласно одобрили совет Кунага, и было решено, что они обратятся с просьбой к ламам провести большое празднество в честь Намтига. Бартига и Сатига. Всё было устроено. Кусер и Кунаг покинули свои резиденции, чтобы наблюдать за приготовлениями к церемонии.
Подмастерье вернулся прямо в дом кузнеца, не желая встретить гнев Кукара, узнавшего об ужасном исходе состязания лучников. Он проснулся ночью в своей комнате от того, что её озарял яркий свет, и увидел, что Падмасамбхава спускается к нему по белому лучу.
— Проснись, — сказал тот Гесару. — Не время спать. Я должен сказать тебе кое-что.
Гесар совершил семь поклонов перед своим Гуру, и тот продолжил:
— До сих пор всё складывалось для тебя удачно. Ты смог убить генерала, его солдат, премьер-министра, ламу, который раскрыл твою личность, и многих других. Страх правит в Хоре, и Кукар, потерявший рассудок, не способен на здравые поступки. Ты должен покончить с ним немедля, так как год, в который ты можешь его победить, уже подходит к концу. Если ты не сможешь сделать этого сейчас, изменившееся положение планет способствует восстановлению сил Кукара и окружающих его демонов. Тогда они станут неуязвимы. Завтра ты должен создать тулпа трёх индийцев, у каждого в руках должна быть обезьянка, как у странствующих фокусников, они должны прибыть во дворец и говорить с Дугмо.
Без дальнейших объяснений Падмасамбхава исчез и вернулся в Зангдок Палри.
Повинуясь полученному наставлению. Гесар создал семь иллюзорных персонажей. Двое из них были индийскими чародеями, ещё один был копией подмастерья, который должен был оставаться в кузнице, пока он сам под видом третьего фокусника отправится во дворец. И, наконец, он проявил трёх обезьянок и тощего ослика, который вёз поклажу странников.
В то время, когда Гесару явился Падмасамбхава. Сенгчам Другмо снились кошмары. Она, в отличие от Кукара, уже многие месяцы жила в непрекращающемся страхе. Каждый день она ожидала увидеть Гесара, и теперь, так как она была влюблена в Кукара и родила от него сына, она видела в возвращении своего бывшего мужа лишь самую большую беду, которая только могла с ней приключиться.
Ещё сильнее, чем прежде, обеспокоенная этими снами, она взобралась на крышу, чтобы посмотреть, не происходит ли чего-либо необычного в округе. Так она заметила трёх индийцев в пёстрых одеждах, приближавшихся вместе со своими животными.
Её удивил необычный облик иноземцев. На этот раз, подумала она, нет никаких сомнений, что эти кудесники — творение Гесара. Такие люди никогда прежде не приходили в нашу страну. Она быстро спустилась с крыши и побежала предупредить Кукара.
По дороге в его покои она прошла мимо комнаты Дигчена Шенпы, дверь которой была приоткрыта.
— Куда ты идешь. Лхачам Кушог [137] ? — спросил он её.
— Я иду к царю, — отвечала она. — Только что я увидела трёх незнакомцев, которых никогда здесь не было прежде. Они, должно быть, на самом деле являются Гесаром, который пришёл навредить нам.
Она описала ему их внешний вид.
— Ба! — воскликнул Дигчен. — Гесар это ведь один человек, а не три. И ты также утверждаешь, что с ними обезьянки и осёл. Они также являются Гесаром?
Он рассмеялся.
137
Почтительное обращение к высокопоставленной замужней даме. Означает что-то вроде «благородная супруга».
— Поверь мне, — продолжат он. — Гесар является предводителем, он ездит верхом на лошади, хорошо вооружён, и его сопровождает отряд всадников. Он не даёт представления с обезьянками. Эти люди — просто попрошайки. Спроси, откуда они пришли, и ты сама во всём убедишься.
— Нет, это Гесар, — настаивала Дугмо. — Ты не знаешь, насколько велика его сила творить чудеса. А я знаю и должна предупредить Кукара.
— Ты, что же, хочешь усугубить его душевную тревогу своими измышлениями? — гневно продолжил Дигчен. — Женщины подобны собакам, у них нет ни ума, ни стыда. Не беспокой понапрасну царя. Хоть я и учёный и обладаю познаниями в сферах трёх миров, я не уверен в том, что это Гесар. Откуда тебе знать?
Дугмо задумалась на минуту. «Конечно. Дигчен может быть прав, — сказала она сама себе. — Если я ошибаюсь и царь, послушав меня, убьёт этих бродяг, то на мне будет тяжкий грех». Думая об этом, она вышла из дворца к воротам, у которых расположились индийцы.
— Откуда вы прибыли, жители Индии? — спросила она их. — Не слишком умно с вашей стороны оставаться здесь. Вы находитесь в царстве Хор, чей царь очень жесток. Здесь не почитается Учение. Если кто-либо позволит себе произнести здесь хоть слово, восхваляющее его, в наказание он должен будет отдать лошадь, а если убьёт хоть одно насекомое, нарушив обеты, то будет награждён яком в доказательство царского одобрения. Здесь ценится зло, а не добродетель. Законы одинаково жестоки и безжалостны ко всему так, что даже солнцу и луне не дозволено сиять, собакам лаять, а лошадям ржать [138] . Я советую вам покинуть это место незамедлительно. Если царь узнает о том, что вы здесь находитесь, — он прикажет избить вас.
138
Поэтическое описание того, насколько жестоким было правление Кукара.
Старший из фокусников заговорил с чужестранным акцентом, вставляя иностранные слова и выражения:
— Всё, что ты сказала, — верно. Я Замба Атта, обычный человек. Я только что прибыл сюда, и завтра я уничтожу Хор.
Так как Дугмо не понимала его выговор, он продолжил, немного упростив свою речь:
— Действительно ли Кукар такой могущественный вождь, как ты говоришь? А кто ты, моя милая девочка? По какому праву ты живёшь в этом месте?
Услышав, что к ней обращается столь бесцеремонно какой-то проходимец. Дугмо вышла из себя: