— Могу посоветовать равиоли с трюфелями и ризотто с белыми грибами, — говорю Аслану, удобно устроившись на диване. — А ещё стейк с розмарином и чесноком. Всё проверено и, поверь, стоит того.

— Бывала здесь раньше?

Аслан кладёт руки на скатерть и листает меню, бегло просматривая основные блюда.

— Да, один раз с родителями. Правда, папа назвал этот ресторан пафосной кормушкой и заявил, что больше сюда ни ногой.

Почему я умалчиваю, что именно здесь у нас с Дёмой прошло первое свидание, — сама не разберусь. Но прекрасно понимаю: Полищук узнает «Солнечную Сиену» по её неповторимой обстановке. А если нет — я не поленюсь отметить геолокацию. Сегодня я планирую активно и много спамить.

Еду приносят довольно быстро. К этому моменту я уже успеваю выпить бокал вина, заказать ещё один, настроить телефон и продумать ракурсы, где всё будет захвачено до линии мужской шеи.

— Возьми меня за руку, пожалуйста, — прошу Аслана, настраивая экспозицию. — Нежно и трогательно, будто я самое ценное, что у тебя есть.

Он слегка усмехается, но я сосредоточена на работе, добиваясь нужного размытия фона. Его пальцы осторожно касаются моей руки, и прикосновение оказывается настолько естественным, что я на мгновение забываю про камеру. Всё выглядит именно так, как задумывалось: романтический ужин, первые эмоции и интимная обстановка со свечами на столе.

— Всё? Я могу есть? — осведомляется Аслан, роняя ладони на бёдра.

Кивнув, я увлеченно рассматриваю завораживающие снимки. Даже без дорогих наручных часов его образ выглядит завершённым. Мне не стыдно редактировать, добавлять фильтры и выкладывать фотографии в соцсети — на зависть всем сплетникам и недоброжелателям. Пусть видят, что у меня всё хорошо.

— Хочешь, покажу, что вышло?

Не дожидаясь ответа, я пересаживаюсь на диван рядом с Асланом. Он делает глоток сока и откидывается на спинку, чуть теснее ко мне.

Два бокала вина ударяют мне в голову, и я внезапно смущаюсь, едва касаясь его бедра, ощущая тепло и твёрдость крепкого тела. Эта близость почему-то не даёт мне полностью расслабиться и насладиться результатом проделанной работы.

Сделав быстрый вдох-выдох, я открываю галерею, ощущая мелкие, щекочущие искры внизу живота. Мысль о том, что сегодня у нас будет секс, прочно заседает в голове, не давая покоя. Сложно не прикидывать, как именно это произойдет и в какой позе.

— Вот, смотри, получилось круто, — поворачиваю к нему экран. — Но это ещё не всё. В ресторане есть закрытая веранда, где тоже запланирована съёмка.

Аслан разглядывает фотографии с присущей ему серьёзностью, молча слушая мою болтовню и время от времени бросая взгляды на мою щёку. Судя по тому, как она пылает, он, кажется, пытается прожечь во мне дыру.

— И что дальше? — интересуется Аслан. — Ты отправишь их Демьяну?

Не успев поднести бокал к губам, я коротко смеюсь. Ему не понять всех тех женских хитростей, на которые мы способны. Но это, скорее всего, в плюс.

— Ни в коем случае — это слишком толстый намёк, — торопливо поясняю. — Чтобы похвастаться новым поклонником, нужно выложить сторис, сделать отметки и придумать интригующую фразу. Это сразу уронит его самооценку в ноль. Скажи ещё, что ты не подписан на мою страницу и не следишь за моими постами?

— Нет, не подписан.

Откровенное признание вызывает замешательство. Мы трахаемся, но он не подписан. Это даже как-то обидно.

— О, это нужно срочно исправить. Дашь мне свой телефон?

У Аслана на заставке стоит фото огромной чёрной собаки с вывалившимся набок языком. Внутри что-то сжимается, когда я осознаю, что это та самая Зара, сгоревшая в пожаре. Помесь ротвейлера и овчарки.

— Красивая, — резко сбавляю тон. — Но выглядит, честно говоря, не слишком дружелюбной.

— Она была дружелюбной, правда.

— Придётся поверить на слово, потому что я бы, пожалуй, не рискнула её погладить. Хотя в детстве я мечтала завести домашнего питомца, но у мамы была аллергия на шерсть, а папа не хотел лишних хлопот.

Воздух вокруг нас будто сгущается, потому что мне не хватает кислорода. Аслан барабанит пальцами по подлокотнику, привлекая слишком много моего внимания. Из-за этого я с трудом попадаю на нужные кнопки, разбираясь с его телефоном.

— Кстати, где твоя мать? Вы общаетесь? — спрашивает он.

— Да, но редко. Она живёт за границей с мужчиной. Первое время мама звала меня в гости, а потом всё реже и реже. Я очень по ней скучаю, но не осуждаю, потому что этим бегством она спасалась от боли.

К моему удивлению, Аслан зарегистрирован в социальных сетях, хотя его профиль сложно назвать полноценным — ни информации, ни аватарки. Я набираю своё имя в поиске и смело подписываю его на свою страницу.

Откинув волосы за спину, я поправляю платье и поднимаюсь с дивана, так и не притронувшись ни к основному блюду, ни к десерту. Тема родителей выбила меня из равновесия, как и алкоголь, и близость с Асланом. Даже когда наши бёдра и колени больше не соприкасаются, жар всё равно никак не отпускает.