Хотелось бы, чтобы мне было всё равно, но пока не получается полностью абстрагироваться.

Наш быстрый перекус подходит к завершению. Я уношу поднос с остатками еды и пустым картонным стаканчиком к урне. Но внезапно передо мной, словно из ниоткуда, появляется Демьян, перекрывая дорогу к выходу и держа руки в карманах пальто.

Гул за спиной впечатляет. Мне непонятно, откуда у него хватило смелости подойти, ведь, несмотря на привлекательную внешность, отличную фигуру и довольно неплохой член, который было чётко видно на компрометирующем видео, к нему настроены враждебно.

— Аль, давай поговорим?

Дёма откидывает челку со лба и шумно выдыхает. Он вовсе не выглядит смущённым — напротив, в его взгляде читается упрямство и дерзкая решимость. Кажется, что мнение остальных для него не имеет никакого значения.

— Чего тебе? — зло бросаю, поправляя сумку на плече и мельком глядя на наручные часы. Давая понять, что у меня нет времени на пустые разговоры.

Я по-прежнему считаю его одним из самых красивых парней, которых встречала, и уверена, что мы могли бы быть отличной парой. Но каждый раз, когда я вспоминаю, сколько у нас несовпадений, это чувство оборачивается досадой.

— Почему ты отсела, Аль? Ладно, на меня злишься, но при чём тут Тим и Мот?

Демьян разводит руками, явно не понимая. Смотрит внимательно, цепко. Прощупывает мое отношение к нему. Есть ли шанс? Небольшая зацепка? Стоит мне подать знак — и он воспользуется, ведь наше будущее планировала не только я.

— А разве они не с тобой заодно? Всё прекрасно знали и покрывали, — отвечаю, заводясь за считанные секунды. — Вот такая у нас дружба. Мне почему-то казалось, что у неё должны быть другие критерии.

— Брось, Аль. Возвращайся, — он говорит мягко, почти примирительно. — Видишь же, что с Никой у нас ничего нет и не может быть. Я резко оборвал с ней в тот день, когда ты ушла. Могу попросить её сменить место, если дело только в этом.

— Знаешь, Полищук, это даже как-то некрасиво. Не по-мужски...

Я усмехаюсь, чувствуя странную смесь горечи и облегчения. Неужели та мимолётная связь действительно стоила всего этого? Неужели Дёма наивно верил, что правда никогда не всплывёт?

— Для меня это важно…

Мимо нас проходят студенты, бросая любопытные взгляды. Этот разговор вовсе не похож на скандал: я не ищу ни помощи, ни защиты. Всё выглядит спокойно, даже холодно — просто двое людей, которым больше нечего показывать и незачем быть вместе.

— Этот маневр ничего не изменит, Дём. Я буду сидеть там, где мне удобно, — твёрдо заявляю. — И хватит ходить за мной по пятам. Я уже не девственница, так что твоя навязчивая идея стать у меня первым — абсолютно неосуществима.

Спокойно выйти из столовой мне не удается — на запястье сжимаются пальцы. Хватка не сильная, но ощутимо дискомфортная. Приходится обернуться, недовольно поджав губы. Судя растерянному выражению лица, мои слова действительно задели Демьяна.

— Ты врёшь, — цедит он.

С трудом сдерживая смех, я улыбаюсь.

— Нет, не вру. У нас уже было два раза — назло тебе.

Дёма выглядит ошарашенным. Его рука бессильно опускается, а вдох становится медленным и прерывистым — он отчаянно пытается переварить услышанное.

— И кто он, Аль?

Никогда бы не подумала, что злить бывшего парня может быть так увлекательно. Слова срываются сами собой, будто кто-то подбрасывает их мне на язык, и я наблюдаю, как каждая фраза заставляет его всё сильнее напрягаться.

— Один классный, привлекательный и щедрый мужчина, который давно ждал подходящего момента, чтобы встречаться со мной, — увлеченно отвечаю. — Я вспомнила твои слова, решила, что моя вагина далеко не золотая, и поехала к нему. Занялась сексом в роскошной обстановке, с оргазмами и комплиментами, как и мечтала…

В стену врезается кулак, и гулкий звук разносится по помещению. Демьян старается подавить рвущиеся наружу эмоции, однако ему это плохо удаётся. Этот жест, возможно, должен был меня остановить, но нет. Он лишь раззадоривает, подливая масла в огонь.

— Имя у него есть?

Я пожимаю плечами, осторожно протискиваюсь в тесном проходе и ухожу прочь, чувствуя, как сердце бьётся быстрее. Однако полного удовлетворения нет — что-то осталось висеть недосказанным. Почему-то кажется, что Дёма мне не поверил. Вернее, не до конца.

На паре у Виктора Ивановича я достаю телефон и решаю написать сообщение Аслану.

«Ты мне нужен»

Глядя на короткостриженый затылок, я не надеюсь, что он отвлечется, потому что занятие в самом разгаре. Но Тахаев, не колеблясь, берёт телефон и, опустив его под стол, начинает набирать ответ.