Причудливое сочетание букв и цифр надежно засело в памяти, но пока что было для меня бесполезным. Умная система каждый месяц переводила мне на кредитку ограниченную сумму, которая должна была покрывать мои карманные расходы. Это было удобно, ведь мне надо было только следить за тем, чтобы не потратить больше, чем нужно: тогда бы карта блокировалась до следующего месяца, но сейчас даже она была не в состоянии мне помочь.

Я радовалась, что еще перед автостопом на всякий случай купила себе перцовый баллончик: теперь он тем более может мне пригодиться. Мелочи, которая у меня осталась, хватало на то, чтобы Бродяга питался дешевой колбасой; сначала он не очень хорошо отнесся к ней, ведь даже во время нашего путешествия я по возможности покупала ему хороший корм, но за неимением лучшего щенку пришлось смириться. Сама я ела по минимуму, один раз в день, но кажется, я еще в дороге успела отвыкнуть но нормального питания. Если бы я задержалась хоть в каком-нибудь городе, чтобы заранее сделать паспорт, могла бы устроиться на работу, но я планировала купить новые документы в одном из многочисленных переходов Москвы и, увы, не успела.

Происходящее напоминало мне игру: то я убегаю, то прячусь, а самое главное, что теперь мне было не до проблем с головой: чем выше был уровень адреналина, тем меньше я чувствовала потребность в своих таблетках. На четвертый день такой игры в прятки я вспомнила, что собиралась подробнее изучить то, во что невольно оказалась впутана. Телефон у меня был новой модели, с поддержкой быстрого интернета — большая редкость, и снова он мне по-настоящему пригодился.

Встал вопрос, как найти то-не знаю-что, я ведь и правда не особо понимала, что именно происходит. Судя по всему, искать информацию о Косте и Нике бессмысленно, мне нужен кто-то из старшего поколения. Может, родители? Поисковик выдавал только общедоступные сведения, то, что я знала и так. Было решено отправиться в ближайшее интернет-кафе, взять себе самый дешевый кофе и не вылазить из-за компьютера до самого закрытия: все-таки, так у меня будет больше возможностей.

Я и правда не знала, когда и как в моем мозгу отложились пароль и логин от сайта родительской фирмы, но я умудрилась туда зайти как аккаунт директора. Пальцы сами собой стучали по клавишам, набирая необходимые символы: судя по всему, раньше я открывала этот сайт чуть ли не каждый день. Помогала родителям или наоборот, из любопытства просто шарилась по их документации, в которой все равно ничего не понимаю? Мне удалось найти некоторые удаленные статьи и архивы, что не могло не радовать, а еще через тот же сайт фирмы я получила доступ к перепискам родителей. Последнее входящее сообщение маме было о том, что скоро всю нашу семью найдут, и его можно было расценить как угрозу. Отправитель носил имя Владимир Семенович Елисеев.

Кажется, его упоминал Ник в подслушанном мной разговоре с Костей. Официальной информации о Елисееве хватало, вот только она принесла мне не так много пользы. Настолько влиятельный бизнесмен был далеко не так прост, и его сообщение маме лишний раз это доказывало. Копнув глубже, я выяснила, что он начинал свой путь управляющим в «Вестерн Анлимитед Интернешнл», спустя два года ушел оттуда и открыл свой бизнес. Быстро поднялся, собирался стать партнером того самого «Вестерн Анлимитед», но сделка так и не состоялась.

Уже предчувствуя нехорошее, я вбивала в поисковик название фирмы. Сейчас под этим названием числилась огромная сеть дочерних компаний, магазинов и разного рода сторонних проектов. Меня интересовал девяносто третий год, в который, кажется, все и произошло. Нажав на ссылку «История» я сделала глубокий вдох и приготовилась узнавать о чьих-нибудь темных делах, но надпись на экране гласила:

Компания: Western Unlimited International

Основатель: Лев Геннадьевич Снегирев

Дедушка. Нет, я и правда слышала от Тали, что в далеких девяностых дед основал какую-то фирму, в очень короткий срок расширил ее и передал управление своим детям: дяде Игорю, тете Лене и маме, но еще через пару лет все дела перешли под контроль дяди. Сейчас ни Таля, ни тем более я не знали, в чем конкретно заключается семейный бизнес. В Лондоне у папы была мебельная компания, но я ни разу с момента аварии не интересовалась ее судьбой: в первый же день, как очнулась, подписала какие-то документы от папиного помощника и после даже не пыталась ничего узнать. Я получала достаточно денег для своих расходов, я старательно занималась самокопанием и растворялась в новой влюбленности, а дела фирмы были мне не так важны. Если бы я не сбежала из дома, то вот сейчас уже бы точно связалась с управляющим и уточнила подробности, возможно, даже попросила бы выслать мне копии документов и попробовала бы в них разобраться, но увы: в сложившейся ситуации я не должна была так себя выдавать.

Углубившись в чтение, я не заметила, как начало темнеть. Пазл потихоньку складывался в моей голове: Елисеев был нашим конкурентом, отсюда и противостояние. Видимо, ему что-то было нужно от родителей, и, не получив желаемое, он решил расправиться с ними, но причем здесь я? Если бы я действительно что-то знала, то это знание осталось бы со мной и теперь, но нет: я и правда никогда не была в курсе, хотя чужой дядька не мог бы знать наверняка, поэтому я оказалась в опасности, и, судя по всему, остаюсь в не меньшей опасности до сих пор.

Близился час закрытия кафе, и я уже собиралась возвращаться в свой импровизированный дом, но какое-то десятое чувство заставило меня открыть вкладку «Партнеры». Она оставалась последней, но я не думала, что там будет что-либо важное, мне ведь все равно приходится прятаться от всех подряд. Когда страница прогрузилась, я, уже закинув рюкзак на одно плечо, наклонилась к монитору. Главным партнером значился Леонид Викторович Жилинский.

Судя по имени, это Костин отец? Нет, ладно, тут даже нечему удивляться, как раз о Жилинском я могла бы догадаться сама, не зря же Ник и Костя обсуждали совместные действия и планы и упоминали своих родителей. Теперь становится понятно, откуда у школьного учителя настолько дорогая машина и собственное кафе, неясно только, зачем ему просиживать штаны в школе? Все то время, что он работает учителем, он не проявлял сильного рвения к выполнению своих обязанностей, по возможности даже сваливал какие-то дела на учеников и точно не выглядел как человек, довольный своей работой.

«…Елисеев думает, что убил ее вместе с родителями…»

В голове внезапно всплыли те слова, что Ник сказал про Елисеева, и меня словно током шарахнуло: Костя, каким-то чудом имея необходимое образование — или липовый диплом? — специально устроился в нашу школу, чтобы присматривать за мной, мы даже пришли в один и тот же день. Я могла бы догадаться раньше. Интересно, что знает об этом Таля? Хотя вряд ли ее посвящали в подробности, ведь она не смогла бы потом скрывать от меня такое.