— Это нужно в золотой цитатник пособия «Как одной фразой похвалить и унизить». Аполлон, не усугубляй. Иначе я тоже тебе врежу.

— Все успокоились, — велел я. — Сейчас не время выяснять отношения.

По существу Аполло был прав, но выразил он свою позицию с присущей Безбородко грубостью. Сейчас я здорово пожалел, что не вернулся в Михайловский замок раньше: увидь я заранее, что Уваров на пределе, сам бы пошел разговаривать с Ланским насчет его перевода.

В переводе не было ничего катастрофического: все же статус экспериментальной группы на то и экспериментальный, что случиться может всякое. На нас обкатывали самые жесткие условия, в нас запихивали больше занятий и тренировок. И руководство наверняка было готово к тому, что такой режим потянут не все.

Но сейчас Уваров закопал себя глубже некуда. Во-первых, любые стимуляторы приравнивались к наркотическим веществам, и их употребление было строжайше запрещено. За нарушение — отчисление с позором.

Во-вторых, этими стимуляторами Леня расшатал себе эфир так, что восстанавливаться будет очень долго. Мы могли накачать его эфиром до краев, но это лишь временная мера — все равно придется долго и мучительно восстанавливаться. И, разумеется, вне той нагрузки, что была у нас в «учебке».

— Мне конец… — Леня обхватил колени руками и принялся раскачиваться из стороны в сторону, глядя в пустоту. — Я просто надеялся пройти аттестацию и попросить для себя более спокойное место. И так понятно, что я не боевик. Думал, смогу проскочить…

Я опустился на колени перед ним.

— Где ты достал стимуляторы?

— Я не…

— У тебя и так гигантские проблемы. И единственный способ хоть как-то облегчить свою участь — это рассказать все. Это кто-то из курсантов?

Уваров покачал головой.

— Нет, один из сержантов.

— Господи, только не говори, что Баранов! — Феликс едва не схватился за сердце. — Он мне слишком нравится.

— Юркин, — хрипло проговорил Леня. — Сержант Юркин. Он сам мне предложил… Когда я был на дежурстве в столовой, мы разговорились. Я пару раз упоминал, что учеба тяжело дается. И вот однажды он меня отвел в сторонку и предложил решение моей проблемы…

Андрей нахмурился.

— Юркин… Знаю его. Обычно такой доброжелательный…

— Я у него только сигареты и коньяк брал, — сказал Феликс. — Вот уж не думал, что у Юркина настолько широкий ассортимент подпольных товаров…

Безбородко не выдержал и расхохотался.

— Мне вот интересно, это у нас такая напрочь порочная группа, или во всех так?

— Это единственное, что тебе сейчас интересно? — огрызнулась Катерина.

— Прости. Перегнул.

Под ее тяжелым взглядом Аполлон замолчал — из всей группы она быстрее всех могла осадить его. Видимо, потому, что Безбородко неровно к ней дышал, в чем, разумеется, никогда и никому бы не признался в силу особенностей характера. Но Кати и правда действовала на него почти гипнотически.

— Леш, что делать будем? — спросил Андрей.

— Значит, так, господа. Завтрашнее построение и выступление запороть нельзя. Никому не нужен скандал накануне визита императора.

Гагарина сурово сдвинула выщипанные бровки.

— То есть ты предлагаешь все скрыть?

— Нет, доложить придется. Но доложу я напрямую Ланскому, а не кому-либо еще. К тому же нужно схватить этого сержанта Юркина за задницу. Желательно — с поличным. Одно дело — доставать через него табак, другое — столь опасные вещества.

Феликс принялся измерять шагами зал.

— Я одного не понял. Как этот стимулятор связан с тем, что эфир Лени сожгла аномальная энергия?

Мы с Андреем переглянулись. Кузен вопросительно вскинул брови, словно спрашивая у меня одобрения, чтобы рассказать ребятам суть вопроса. Я кивнул — раз препарат и правда начал распространяться, ликбез не помешает.

— Это очень опасный стимулятор, — начал кузен. — Он основан на стабилизированной форме энергии Искажения, которая сочетается с другими психостимуляторами. Краткосрочный эффект — усиление потенциала, концентрации и эфира. Но «побочка» от него — врагу не пожелаешь.

Тамара и Лева в ужасе вытаращились на Андрея.

— Стимулятор с Искажением?! Но это же может убить…

— Именно, — отозвался кузен. — Леню не убило, видимо, потому, что он уже хоть как-то привык к фону после работы с артефактами. Ну и дозировка наверняка была маленькой.

— Но сил было и правда много, — добавил виновник. — Словно я поднялся до Сапфира или даже до Изумрудного ранга…

— Ага, а сейчас за это расплачиваешься, — строго сказал Андрей. — В городе уже были случаи, когда аристократы страдали от этого препарата. Заклинаю вас, никогда и ни за что не пробуйте его. Я верю в ваше благоразумие, но прошу вас обратить внимание на своих друзей. Мало того что это незаконно, это действительно способно вас убить. Или, еще хуже, вам порвет эфирные каналы к чертовой матери — и будете привыкать к жизни простых неодаренных смертных. Этот препарат не зря назвали убийцей магов.

Катерина кивнула, но ничего не сказала. Не стала вносить хаос своими рассказами о том, что тоже испытала его действие на себе.

Курсанты обменялись тревожными взглядами и принялись шептаться. Речь Андрея, пусть и слишком эмоциональная, их здорово впечатлила и напугала. Лучше уж так, чем будут на нервах перед аттестацией тащить в рот всякую дрянь.

Я повернулся к Уварову и подал ему руку.

— Пойдем, Леня.

— К Ланскому? — Он поднял на меня потухшие глаза, словно смирился со своей участью.