У Тэймэй близились роды, потому Света временно приостановила подготовку к свадьбе.

Племенные братья один за одним переселялись в собственные земли, превращаясь из кочевых в оседлые народы. Территории мы старались подбирать с Райо таким образом, чтобы не касаться родовых вотчин аспидов. Потому заселялись большей частью земли приграничные с Каролийским хребтом.

Каждое племя пустынников, переселяясь в новый дом, приносило клятву верности на крови мне лично и роду Эсфес. На данный момент удалось «приземлить» две трети племён. Назначать коронацию раньше, чем обеспечу остальные племена домом, я не планировал.

Радовало, что постепенно закладывалась база под сотрудничество между орденцами и пустынниками. Особой дружбой пока не пахло, но первые подвижки уже наблюдались. Вдоль проложенных по пустыне дорог вырастали таверны и постоялые дома, защиту которым от аномалий обеспечивали орденцы. В то же время для пустынников ввели отмену торговых пошлин в орденских землях, заманивая их караваны на торжища в долины.

Процесс проникновения был небыстрым. Пришлось даже создавать краткий свод традиций и норм поведения каждой стороны для ознакомления, дабы случайное недопонимание не вызвало кровную вражду, угли которой ещё тлели на пепелище многовековой войны.

Самую магически одарённую молодежь я забирал в новую академию Сашари. Пока учебный процесс не обходился без эксцессов, всё же слишком долго два народа враждовали. Но, к моей радости, арбитрами в сварах выступили юные маги из Эсферии, дети моих кровников, решивших переселиться в мир Сашари почти два десятка лет назад по местному исчислению. Эти были воспитаны в более прогрессивных взглядах и одинаково относились ко всем. Более того, они понимали подоплёку всех происходящих процессов, потому активно способствовали сплачиванию молодёжи. Работу в глубоком тылу никто не отменял.

Кроме академии Сашари, меня ещё периодически начали выдёргивать в Обитель Крови для проведения практикумов у корвусов. Агафья пока проживала там же, занимаясь усовершенствованием трилистника Занзара. После разговора с Ольгой вампирша успокоилась. Эмпатка показала ей воспоминания и эмоции её сестёр, когда Агафья умирала на родильном ложе. Это несколько примирило вампиршу с их позицией. Простить их она пока не простила, но мотивы поведения смогла понять. Спасалась от эмоций Агафья в работе, с головой уйдя в артефакторику, как и я в исследования.

У нас уже появилась традиция. На рассвете я появлялся на парапете защитной стены Обители и приносил баронессе собственноручно сваренный кофе. На каждую следующую встречу она выдавала мне новый рецепт. Пока ещё ни разу не повторилась.

Сегодня мы маленькими глотками пили кофе с перцем, обсуждая её и мои успехи.

— Мне вновь предлагают назначить посвящение, — обмолвилась вампирша.

— Это всегда было и будет лишь твоим решением.

Долина ещё утопала во мраке, лишь снежные шапки на пиках Каролийских гор серебрились под первыми рассветными лучами.

— А я не знаю… — безразлично ответила вампирша. — Раньше страстно желала, а сейчас… когда корвусы стали реальностью и Мать Великая Кровь… и ты… Я не уверена, что смогу пройти путь, подобный твоему.

— Так иди своим, — успокоил я Агафью. — Слушай себя и свои желания. Вот чего ты хочешь прямо сейчас?

— Не такой дрянной кофе, — хмыкнула Агафья, отпивая очередной глоток из фарфоровой чашки, больше похожей на стопку.

— Эй! Я вообще-то уже месяц тренируюсь по разным рецептам! — возмутился я.

— Так поэтому и пью! — рассмеялась вампирша. — Ничто так превосходно не будит, как твоя бурда по утрам!

— Вот так и старайся для других! — притворно обиделся я.

— Да уж, ты только для других и стараешься, — с пониманием возразила вампирша. — Ты мне вот что скажи, чем ты там таким занимаешься у себя ночами в кабинете, что туда нет никому доступа? Вы сейчас с Ольгой — прекрасные примеры зацикленности боги знают на чём.

Я промолчал, никак не отреагировав. Что есть, то есть. После приведения в чувство Агафьи, эмпатка осталась жить на побережье океана. Я приносил ей припасы раз в неделю, но разговаривать со мной она не была настроена. Более того, наша кровная связь истончалась. Видимо, обожествление Ольги шло более скорыми темпами, чем можно было ожидать. Я ни разу в жизни не наблюдал процесс обожествления, а потому даже не знал, в норме ли подобная скорость или нет.

— Ты с ней когда последний раз виделась? — всё же не удержался я от вопроса.

— Виделась или общалась?

— Второе, — вынужден был признать я существенную разницу между предложенными вариантами.

— Две недели назад. Она сидела на камне посреди прибоя и что-то кричала, зарождая шторм. Не хочешь проведать девочку?

— Я и так там появляюсь чаще, чем в собственной спальне. На мои попытки заговорить она не реагирует, свои эмоции через кровную связь напрочь заблокировала. А всем своим видом демонстрирует, что мне не рады там.