На этот раз на рисунке был изображён кто-то, кого Ян совсем не знал.

Лицо этого "кого-то" усыпали веснушки, а глаза даже в чёрно-белой графике выглядели невероятно живыми и выразительными.

Глаза, в которых нет ненависти. Они скрывали что-то значимое, невероятно важное и совершенно очевидное. Но что именно, Ален не понимал.

Сквозняк шуршал изрисованными листами. Этот звук убаюкивал и заставлял думать-думать-думать...

Ян накрыл лицо сплошь покрытыми царапинами ладонями.

– Кажется, я схожу с ума.

Акт XVII. Белый дракон расправляет крылья

Правило клуба O(r/d)dinary №66: Никогда не говори "никогда". Судьба не играет по твоим правилам – она всегда бросает тебе вызов.

Морские волны разбивались о песок и утягивали в свои пучины мелкие камни. Солёный ветер обдавал холодными брызгами щеки стоящей по щиколотки в воде Ликс и, перекликаясь с чайками, завывал тревожные песни на известном ему одному языке.

Ликс вглядывалась в горизонт. Ждала, когда солнце полностью утонет за ним, будто после этого должно произойти что-то, что поможет избавиться от комом сжимавшегося в груди беспокойства.

– Ты слишком долго стоишь здесь. Пошли.

Ликс не успела понять, кому же принадлежит этот голос. Только почувствовала, как на предплечье нежно сжались чьи-то пальцы и краем глаза заметила размытое отражение в воде.

Ян?

***

– Ликс, Ян вернулся.

Уже совсем другой голос вернул девушку в реальность, и она резко села. Ей понадобилось несколько глубоких вдохов, чтобы отойти от невероятно яркого сна и осознать, что сидящая на ее кровати Бин настоящая. И то, что она только что сказала, тоже правда.

– Он в порядке? – придя в себя выпалила Ликс.

– Ничего серьезного. Звал тебя в следующий дозор, судя по написанному, – Бин помахала перед Ликс листком. – Сказал, что будет ждать у здания, и чтобы ты приходила, как проснёшься.

Ликс осторожно вытащила из ее пальцев записку. Бин же улыбнулась каким-то своим мыслям.

Может быть, она и хотела озвучить их, но ей помешала открывшаяся настежь дверь и появившаяся на пороге неожиданная гостья – Черри Фокс.

– Судя по пропавшим с кухни яблокам, Ален вернулся, – проговорила она с утверждением, облокачиваясь на дверной косяк. – С ним всё хорошо?

Бин показала ей знак "окей" и закатила глаза.

– Сказал, сам обработается и упорхнул на следующий дозор.

Атмосфера вокруг Черри сгустилась – брови недовольно нахмурились, а к серьезности примешалось раздражение.

– Сам? А я тут для красоты?

Чувство ответственности за жизнь Алена было вырезано на ее лице чёткими буквами. Она, по слухам самая младшая в клубе, вдруг показалась Ликс чуть ли не самой старшей.

– Остынь, Ален всегда такой. Ты же знаешь, – Попыталась успокоить Черри Бин, но ее ответ вызвал только больше возмущений.

– Вот потому что знаю, поэтому и говорю, – фыркнули в ответ. – Сначала такой "ой, ничего страшного". А потом "ой-eй, спасай меня, Черри". И не боится же. Я клятву Гиппократа не давала, имею право медицинские знания не в то русло применять.

– Тише-тише. Угомонись. С Яном всё нормально, – Бин, видимо решив устроить антракт в развернувшейся трагикомедии, приобняла Черри за плечи и повела из комнаты.

Перед уходом Картер обернулась и подмигнула Ликс, мол "всё в порядке, так постоянно происходит".

Ликс и сама бы не хотела беспокоиться, но сердце против воли больно билось о рёбра.

Ян в порядке – от этой новости камень с плеч рухнул.

Она и не заметила, когда между ними успела возникнуть тонкая нить.

***

Ян обнаружился далеко не сразу.

Ликс пришлось несколько раз протоптаться вдоль передней стены здания клуба, прежде чем она догадалась опасливо заглянуть в переулок сбоку.

И опять же – Ален-то нашелся, вот только очень интересным образом: висящим вверх ногами, зацепившись за какую-то арматуру и мирно спящим.

После недолгих раздумий Ликс зацепилась за пожарную лестницу и повисла рядом. Как и ожидалось, положение очень неудобное, но, кажется Яну было нормально. Летучая мышь, не дать-не взять.

Зачарованная изящным профилем, Ликс разглядывала его длинные ресницы и родинку под левым глазом. Спящий Ян казался еще более нереальным – будто его облик был сотворенной им же самим иллюзией.

Ликс всё смотрела на него и смотрела до тех пор, пока ресницы напротив не приоткрылись, обдав ее ледяной голубизной.