– Папа, ты меня совершенно не слышишь!
– Ника кричит, голос немного дрожит.

– У меня со слухом пока что все отлично! Я тебе сказал, что ты собираешь вещи и мы уезжаем!

– Я никуда не поеду! Я его люблю!

– Кого?! Мужика в два раза тебя старше?! Он с тобой играет. За все свои года ни разу не имел серьезных отношений! Всегда только пользовался женщинами.

– Ты сейчас так говоришь, как будто хуже Арсения нет на свете! Но ты ведь с ним дружишь! Он столько раз помогал! Ты привел его в наш дом. Значит ты ему доверяешь. Он хороший.

– Не для моей дочери! В качестве зятя я бы в жизни его не представил! Он хороший друг. Я так думал, что хороший. Пока он за моей спиной не...

– Я его люблю и этого должно быть достаточно!
– Голос Ники срывается, и я понимаю, что нужно вмешаться.

– Мы завтра же уедем и... Какого хера?!

Я захожу в номер без всякого стука.

– Я так понимаю ты меня не ждал, но мне на это плевать с высокой колокольни.

Подхожу ближе, обхватываю ладонями дрожащие плечи Ники. Она закрыла лицо ладонями и плачет. Притягиваю к себе, и девчонка не сопротивляется. Утыкается носом мне в грудь и громко всхлипывает.

Верещагин прожигает меня взглядом. Точнее мои руки, которыми я притягиваю к себе Веронику. Судя по его лицу, он готов меня в порошок стереть.

– Я видел внизу кафе, подождешь меня там?
– Обращаюсь к Нике. То, что отсюда она уедет со мной, даже не обсуждается. Точно так же, как и то, что отец заберет ее с собой обратно. Просто не хочу обсуждать это при ней. Знаю как Ника относится к отцу. Не хочу, чтобы она слышала наш разговор. Потому что то, что я буду говорить, ей точно не понравится.

– Я не уйду, — Ника всхлипывает. Окидывает меня взглядом, после смотрит на отца. Она не знает, что говорить и делать. И это совершенно нормально, что она потерялась. Потому что планировала все иначе. Не так.

– Иди, дочь. Мы просто поговорим, — произносит Верещагин и Ника моментально напрягается.

– Поговорите так, что тебя опять на скорой увезут. Или так, что потом даже в сторону друг друга смотреть не захотите?
– Вероника взрывается, но я сильнее стискиваю пальцами ее плечи. Сейчас она ничего не добьется. Не тогда, когда ее отец считает, что я таким способом решил забрать свой долг. Я ведь по нему вижу, что там в голове пиздец полный творится. Он сейчас руководствуется лишь эмоциями. Здравые мысли отсутствуют.

– Малыш, — заставляю ее посмотреть на себя. Слышу сбоку как вздыхает Верещагин. И кажется сильнее стискивает край стола, — обещаю, что скорой не закончится. Возьми мне кофе, я приду через десять минут.

Ника бегает глазами по моему лицу, как будто ищет подтверждение тому, что ее отца не хватит новый удар. А после кивает головой в знак согласия. Выходит из номера. Закрывает за собой дверь. Желания проверить не стоит ли она под дверью нет. Потому что я уверен, что она ушла. Она и раньше во многих вопросах не была ребенком. Поэтому прекрасно понимает, что ей не стоит подслушивать то, что будет происходить дальше в этом номере.

– Не дочь должна была тебе рассказать о наших отношениях.
– Я решаю начать разговор спокойно. Хочу, чтобы Верещагин понял, что я настроен серьезно. И любые его истерики или угрозы никак не изменят моего решения. Единственный, кого он сможет этим пронять — Ника. Но опять же, начнет ее шантажировать своим сердцем, после потеряет доверие дочери.

– Мне вообще об этом никто не должен был рассказывать!
– Юра повышает голос и ударяет кулаком о стол.
– Тебе баб мало?! Настолько скучно стало, что решил в такие игры поиграть?!

– Ника не развлечение, — произношу серьезно, но судя по лицу Верещагина, эти слова пролетают мимо него.

– Ты себя слышишь?!
– Подается вперед и орет еще громче. Кривлюсь, потому что не люблю, когда на меня повышают голос.
– Тебе лет сколько?! Она бы дочерью тебе быть могла! Слышишь, ты?! Дочерью!

– Не преувеличивай. У нас разница семнадцать лет, — все еще произношу спокойно, но терпение на исходе.

– Ты охуел, Исаев?! Ты и пальцем не должен был к моей дочери прикасаться! Она для тебя под запретом. Сколько баб ты перетрахал за свою жизнь?! Она у меня невинной была! Наивной! Не для тебя я ее растил! Или ты таким образом долг с меня взять решил?!

Здесь не выдерживаю и наступаю, Верещагин трусливо отступает назад. Подозреваю что так сильно его мое выражение лица испугало.

– Хуйню нести перестань. Я твою дочь люблю. Началось это все еще до того, как ты в свое дерьмо влез! Помог я по большей части из-за девчонки! Потому что ты без мозгов и ее подставил! Ты, блядь, думаешь, я не пытался не создавать проблем ни себе, ни ей? Не пытался все это прекратить?! Не задавался вопросом насколько ей жизнь испорчу?! Или разница в возрасте меня ни разу не волновала?! Люблю я ее, понял?! И она меня любит! Никогда и ни к кому у меня ничего подобного не было. За каждую ее слезинку готов в клочья разорвать.