– Почему не Вспомогательный территориальный корпус? – Еще один незнакомый голос.

– Один друг… учил меня летать. – Больше этого она сказать не могла, иначе опозорилась бы, разрыдавшись.

– Наш уважаемый чехословацкий друг тоже учил рядовую Петри летать, не правда ли, подполковник?

В устремленном на Дейзи взгляде Томаша читался не понятый ею вопрос.

– Действительно, сэр, она чрезвычайно способная ученица. Сама мисс Петри из скромности умалчивает, что первым ее авиаинструктором был майор Эдейр Максвелл.

Члены комиссии переглянулись, потом полковник Лэм встал:

– Мисс Петри, вам удалось полетать самостоятельно?

Ей было трудно ответить. Она зажмурилась и, не размыкая век, тихо произнесла:

– Так точно, удалось, сэр.

Штатский начальник встал:

– Лейтенант Треверс, отведите мисс Петри в мой кабинет. Там ее ждет кофе. Если нет, то возьмите это на себя. А мы попьем кофе здесь. Благодарю вас, мисс Петри, вы нам очень помогли.

Ей разрешили идти. Молодой офицер ВВС предложил ей следовать за ним. Надеясь что-то у него выяснить, она отдала честь и охотно повиновалась.

– Вас, как я погляжу, не предупреждали, что вы предстанете перед таким количеством шишек. Страшная публика! Есть среди них парочка динозавров, убежденных, что женщинам место на кухне, пусть кашеварят и никуда не суются. Но есть и такие, как Анструтер и Лэм. С чешским офицером я не знаком. – Он с любопытством посмотрел на нее.

– Подполковник Сапенак? Я встречала его несколько раз. Он прилетал в Халтон.

– Сколько же он вас учил, мисс Петри, если успел сделать вывод, что вы – цитирую – «чрезвычайно способная ученица»?

Лейтенант улыбнулся и открыл дверь. За ней располагался просторный кабинет. В него как раз ворвалась через другую дверь женщина в форме ВААФ c полным подносом.

Волнение мешало Дейзи осознать, что произошло на собеседовании, но ей хватило наблюдательности подметить, что лейтенант Треверс не забрал у женщины поднос. Эдейр повел бы себя более по-джентльменски, как и все остальные знакомые ей мужчины.

– Я вернусь за вами, когда они снова пожелают вас видеть, мисс Петри.

Она поблагодарила лейтенанта, и он ушел. Дейзи с облегчением села и стала озираться. Ее внимание сразу привлекла большая фотография премьер-министра с подписью. Она с благоговейным ужасом встала, чтобы изучить подпись. Что сказал бы ее отец? Людей на соседних фотографиях она не узнала, кроме одного гражданского члена комиссии. Когда-нибудь она наберется смелости и спросит Томаша, кто это.

Она налила кофе в изящную чашечку с эмблемой Королевских ВВС и уселась блаженствовать в очень удобное кресло. Она не представляла, какова цель этого собрания, но была совершенно уверена, что потерпела неудачу. Вот бы поделиться с кем-нибудь своим новым опытом! Перед ее мысленным взором возникло два любимых лица, и она с трудом сдержала слезы.

Она уже считала от скуки самолеты на прекрасных фотографиях на стенах кабинета, когда вернулся лейтенант Треверс.

– Попили кофе?

– Да, благодарю вас.

– Хорошо.

Он повел ее обратно и открыл перед ней дверь совещательной комнаты. Ей вспомнилась картинка в книжке, которую она листала в детстве в воскресной школе: Даниил в львином логове.

– Садитесь, мисс Петри, – прозвучал ласковый голос.

Прошло всего два часа, а она уже подъезжала к Дартфорду, предвкушая встречу на вокзале с матерью и сестрой. Из окна вагона она увидела их, взволнованных, на перроне.

Дейзи открыла свое окно и помахала им рукой:

– Сегодня мне досталось сидячее место!

Через минуту она уже обнимала мать, да так крепко, что бедная Флора застонала.

– Все хорошо, Дейзи? Тебя не выгнали? Поедешь на другую базу, да?

– Да, все хорошо. Нет, меня не выгнали. Да, поеду на другую базу, место называется Уайт-Уолтэм, это недалеко отсюда, около Мейденхида. Могли бы отослать в Северную Ирландию или в Шотландию, откуда до дома не доехать, но повезло… Чудесно, правда?

Ей нравилось их дразнить, медля с главной, самой замечательной новостью. Наконец она, не выдержав, произнесла еле слышно:

– Угадайте самое главное. Я буду летчицей.

Флора как по команде залилась слезами – в этот раз радостными.

По пути домой все трое говорили одновременно. Дейзи положила этому конец:

– Отцу захочется услышать всю историю. Идемте домой, попьем чаю. Я где-то выронила сандвич и выпила только две чашки кофе.

– Бедненькая! Будем надеяться, что сандвич пригодился тому, кто его нашел. Неужели там, куда тебя вызывали, совсем нечего было перекусить?

– Кофе в фарфоровой чашечке на подносе. Прикоснуться к печенью я не посмела. Представляете, пока я пила кофе, на меня с подписанной фотографии смотрел сам Черчилль!