Зажав рот рукой, она пробежала мимо мужчин и нырнула в смежное с курилкой помещение туалета. Послышались неясные глухие звуки, по которым понятно, что Марте плохо, её рвёт.

— Что это значит? Шнайдер опять заколотил женский туалет? — невозмутимо спросил Беккерель.

— Да, — кивнул Лапе, — он боится, что там обвалится потолок.

Через несколько минут в дверном проёме показалась бледная Марта. Держится руками за стену.

— На вас лица нет, — съязвил Беккерель.

Девушка угнетённо молчит.

Видимо, решив, что перегибает палку с грубостью, Беккерель улыбнулся и ободряюще добавил:

— Крепитесь. Здешняя атмосфера не для неженок. У всех так вначале бывает.

Марта кивнула.

— Пойдёмте, я сам провожу вас, — совсем уже дружелюбно сказал Беккерель.

Марта собралась с силами, оторвала руки от стены и произнесла:

— Не стоит. Я уже познакомилась с Нормой. Она обещала помочь.

— Как скажете, — Беккерель сменил тон на деловой. — Даю вам день на обустройство и акклиматизацию, а завтра утром жду у себя в лаборатории, приступите к своим непосредственным обязанностям… Кстати, завтра же, вечером, у нас будет небольшая вечеринка по поводу дня рождения одной из сотрудниц. Милости просим. Там и познакомитесь с остальным коллективом.

Входная дверь отворилась. В помещение заглянуло хитрое улыбающееся личико, обрамлённое густыми русыми кудрями.

— Ах вот ты где! — увидев Марту, воскликнула Норма Уиннифред. — А я тебя по всему зданию ищу! — Добрая Норма подошла к девушке, обняла за плечи и повела к выходу. — Пойдём, дорогая. Напою крепким сладким чаем — тебе сейчас жизненно необходим. Вороне где-то бог послал кусочек сыру, а Норме перепала пачка настоящего земного чая! — радостно и без умолка болтает Норма. — Даже представить себе не можешь, как я ждала корабль, на котором ты прилетела! Как Моисей манны небесной. И — да! Запомни, милая: кроме меня, на всей Ауре никто ничего не смыслит в хорошем чае!

Марио Буффон обладал безудержной фантазией. Настолько бурной, что его воспоминания напоминают по духу приключенческие романы и изобилуют поэтическими образами. На страницах этих книг каждая невидаль, что вице-командор встречал на просторах космоса, оживает и предстаёт перед читателем во всей своей красе.

Одним из любимых объектов романтика была Космическая Дуга — эфемерная структура, объединяющая в себе тоннели между удалёнными друг от друга червячными дырами. Проходя сквозь тоннели, космические корабли совершают гигантские прыжки в пространстве за считанные дни. В книгах Буффон изображает Дугу новогодней ёлочкой, на ветках которой висят блестящие шары-червоточины, — образ, следует заметить, весьма удачный и ёмкий.

Из одной такой червоточины, расположенной в окрестностях ничем не примечательного жёлтого карлика, несколько десятилетий назад вынырнул звездолёт «Юрий Гагарин». Корабль принадлежал отряду дальней разведки колониального флота Земли. Командовал звездолётом вице-командор Марио Буффон. Это была обычная экспедиция в недавно открытую звёздную систему. Цель — изучение и поиск планет, потенциально пригодных для заселения.

Почти сразу такая планета была обнаружена. Четвёртый от звезды оранжевый шарик при ближайшем рассмотрении оказался весьма похож на Землю: чуть больше по размеру, со стабильной атмосферой, состоящей, правда, преимущественно из углекислого газа. Зато с богатыми запасами воды в виде многочисленных морей и океанов, рек и озёр.

Последнее обстоятельство вдохновило Буффона назвать планету Новой Венецией.

Позже, когда было принято решение о терраформировании, а на реализацию выделены солидные ресурсы, администрация земной Венеции потребовала отчислений в свою пользу. По их мнению, использование названия являлось актом коммерческой выгоды.

По расхожей легенде, узнавший об этом Буффон громогласно обругал земных бюрократов и отказался от приоритетного права первооткрывателя. К тому моменту на Новой Венеции уже обнаружили месторождения золота, и планету срочно переименовали в Ауру — по латинскому названию драгоценного металла и в честь древнегреческой богини.

Именно так планета получила нынешнее название, а Марио Буффон продолжил свой нелёгкий путь — путь космического странника.

Вскоре на Ауру прибыли терраформирологи и приступили к перестройке планеты под людские потребности.

Несколькими точно рассчитанными метеоритными ударами затормозили излишне интенсивное осевое вращение Ауры. Если раньше сутки длились семь земных часов, то сейчас составляют восемнадцать — вполне комфортный для человека показатель.

Кроме того, бомбардировка подняла среднюю температуру поверхности планеты. На несколько градусов, но это сделало приполярные области пригодными для проживания.

Далее специальные роботы проложили вдоль экватора электрически кабели. Колоссальные инженерные сооружения окутали Ауру защитным экраном магнитного поля, оградили поверхность от губительной для всего живого космической радиации.

Наконец, моря и океаны заселили генетически модифицированными сине-зелёными водорослями, которые в считанные годы наполнили атмосферу кислородом и, вместе с тем, снизили уровень углекислого газа до приемлемого уровня.

Сегодня процесс терраформирования на завершающем этапе: осталось удалить из атмосферы незначительное количество токсичных газов — посредством химического синтеза и распыления нейтрализующих веществ. Также требовалась корректировка некоторых климатических и экологических показателей.