— Ты такой же колдун, как я - Люцифер!
– хохотнула она, очень довольная собственной шуткой.
– Нет, конечно. Вот мой Рудольф, - она провела раскрытой ладонью возле своего лица, как сканером, - как есть колдун! Не хрен с горы - потомственный! Так бывает, когда твоя какая-нибудь пра-пра-пра-пра и ещё хрен знает сколько раз пра- бабка не смогла устоять перед демонической, - Лера сделала в воздухе ритмичное движение сложенными в кольцо пальцами, - красотой. Ну и, так как мы братаны с Рудиком, я у мамы получилась ведьмой. И, чтоб ты знал, чел, все колдуны и ведьмы вот такие, - и она несколько раз обвела пальцем вокруг лица.

— Белобрысые и разноглазые?

— В том числе, ага. Или с родимым пятном во весь фейс. Или когда негр рождается блондином. Уловил смысл?

— Уловил. Да, я не колдун, это уж точно.

— Да если б даже у тебя по всей моське красовались родимые пятна в виде пентограммы, это не сделало б тебя колдуном, чел! Ты когда за кайфом к тому абреку потянулся, я труханула поначалу. Подумала, что какой-то залётный решил нас подвинуть. Или что кто-то с лицензией всё-таки нарисовался. А ты - пуф - и не сделал ничего. Видеть ты кайф видел, а добыть не смог.

— Вытаскивать Пламень из людей могут только ведьмы и колдуны?

— Блин, какой ты душный, - Лера наиграно закатила глаза и опять затянулась вейпом.
– Ну да, чел, да. А ещё, лечить себя кайфом могут только демоны, чтоб ты знал.

Я рассказал им о ритуале в Нагорном парке. О том, что он не был завершён из-за внезапной облавы Ордена, и что меня там просто бросили умирать. Все кому не лень. Я не был демоном. Это знал как я сам, так и Лера. Но лечить себя при этом почему-то мог.

— Кароч, не гадай. Всё равно не допрёшь, это сложно. Ты - так называемый конструкт. Или гомункул, как было в маминой книге написано. Одержимый тоже ты, да, не удивляйся. Это когда человек получает плюшки и демона, и адепта. Не понимаешь? Ну, позже подробно объясню. Ты только это, избранным себя не возомни, ага? Тебе подобных по-разному всегда называли, факт. Судьба только всегда была одна и та же, - Лера недобро хихикнула.

Я понимал, что ведьма намерено ходит вокруг да около, говорит обо всём и ни о чём сразу. Зачем-то я был им нужен. Или ей. И она очень хотела поглубже посадить меня на крючок. Правда была в том, что для этого особо-то и делать ничего не требовалось.

— Хочешь сказать, мне не жить по-любому?
– я старался держать лицо.

— Ну-у-у… Я б так не сказала, - удобней уселась девушка.
– В маминой книге судьба таких как ты всегда была… ну… такое себе, знаешь. То четвертуют. То сожгут. Бывали и оба варианта по-очереди. Но!
– Лера хитро прищурилась.
– Последний гомункул был зарегестрирован аж в начале двадцатого века. Больше ста лет назад - это раз. Два - у того бедолаги не было нас с Рудиком!

Не удержавшись, я рассмеялся вместе с ней. Вот уж действительно, не повезло чуваку!

— А ты милый, чел, - подмигнула мне Лера.
– Давай заключим этот… пакт, во. Мы с братишкой дадим тебе укрытие, разумный доступ к кайфу и прочие прелести ведьминской жизни, а ты… Ты поможешь нам с тем, с чем мы сами справиться не можем. В разумных пределах, конечно же. Ну или есть другой вариант - гони бабло, - она всем своим видом выказала этому пути развития событий своё красивое женское “фи”.
– Только вот мы спасли тебя, чел. Помереть не дали. А такое не купить. Согласен?

Вот они, вилы у горла. Ну или первое аккуратное подёргивание за леску крючка. Ладно, этого как минимум стоило ожидать. Только вот, чем таким я мог быть им полезен? Ведь из моего рассказа предельно ясно, что я вообще ничего из себя не представляю.

— Ну, знаешь, чел, ведь и Супермен не сразу стал Суперменом, - стараясь выглядеть максимально философски, выпустил клуб пара девушка. О том, что она сморозила хрень, я не стал ей говорить.

— По рукам, - немного сомневаясь в уместности жеста, я вытянул раскрытую ладонь.

— Огонь!
– радостно взвизгнула ведьма, и мы пожали руки.
– Знаешь, чел, мамина книга лично меня ещё ни разу не подвела. А в ней есть ещё кое-что о гомункулах…

Я ожидал услышать что угодно, какую-нибудь неожиданную дичь что-то вроде: живут они тридцать дней и тридцать ночей, если не питаются слезами праведников. Но нет, всё оказалось значительно… приятней.

Лера придвинулась ко мне вплотную и откинула за спину тонкие белые косы, которые, понял я вблизи, вовсе не были искуственными. Сопровождавшее её облако пара в этот раз пахло как-то уж очень дурманяще.

— Одна французская ведьма… - девушка толкнула меня в плечи, и я, зачарованный её движениями, откинулся на диване, - написала, что нет на свете ничего приятней… - она медленно сняла с себя футболку со стразами и, приподняв юбку, уселась на меня сверху, - ночи, проведённой с таким, как ты. И я сейчас это проверю.

Грацией и повадками она была похожа на ласку. Лера наклонилась ко мне, вынудила заглянуть в свои очаровательно-разные глаза и жарко поцеловала, чутка укусив меня за губу. Будто очнувшись, я коснулся её высоких белых грудей с аккуратными острыми сосками. Стиснул их и, услышав стон, понял: