– Я понимаю, что они вас убьют, если выпадет шанс, – перебиваю его я и сжимаю плечи еще сильнее. – Вы не думаете, что это мелласеане, готовящиеся начать войну? Как думаете, кому будет лучше, если они убьют принца Алинора?

Взгляды наши встречаются. В его карих глазах глубина, которую он обычно скрывает улыбкой.

– Хочешь сказать, я слишком ценный объект, чтобы мной рисковать? – Кажется, будто каждое слово его душит.

Должно быть, непросто быть заложником своего положения и видеть, как из-за тебя гибнут невинные.

– Простите, Леандер, – шепчу я. Я впервые называю его по имени.

Но он не просто Леандер.

Он принц Алинора.

А у нас на хвосте убийцы.

Два матроса перетаскивают тело ближе к нам, один держит его за руки, второй за ноги. Это молодой парень примерно моего возраста. У него темные волосы и светло-коричневая кожа, которая кажется светлее из-за смертельной потери крови. Рана его огромна, почти во все туловище, одежда разорвана, словно намеренно, чтобы продемонстрировать вывороченные куски мяса. Матросы отпускают его ноги и руки, и они безжизненно падают, а невидящие глаза обращены к небу.

Я тяжело сглатываю, затем решаюсь заговорить и убеждаюсь, что голос звучит уверенно, хотя мне самой он слышится слабым и невыразительным.

– Это он?

Джуд стоит рядом, зажав рот ладонью – его уже дважды тошнило. Он не произносит ни звука, хотя и руку не убирает. На мой вопросительный взгляд лишь качает головой.

– Что? – я хватаю его за руку и тащу за собой к краю, к релингу, где нас не услышат члены экипажа. – Скажи мне, где его искать?

– Не знаю, – шепчет он, обхватив себя руками. Сейчас он совсем не похож на крутого парня на ринге «Красавчика Джека», это ясно нам обоим. – Я его здесь не видел. Кажется. Да и как его разглядеть среди… этого?..

Оглядываю палубу через плечо. Сестры Берис не видно, а фигура Дазриэля видна вдалеке.

– Смотри внимательнее, это ведь его корабли, – говорю я сквозь зубы.

– Да, его.

– Значит, он должен быть здесь.

– Уверен, он где-то здесь, – отвечает Джуд и опускает веки.

– Это ты по возвращении скажешь Руби?

Он стоит неподвижно, ветер треплет волосы, закрывая прядями часть лица. Он закусывает губу почти до крови и произносит слово, которое может быть единственным ответом в этом случае:

– Да.

Ему не хуже меня известно, как Руби воспримет совсем не то известие, которого ждала.

– Иди, – велю ему я, и он, спотыкаясь, удаляется.

Дождавшись, когда он скроется из вида, облокачиваюсь на релинг и смотрю вдаль, чтобы не видеть открывающейся страшной картины.

Мы приближались к кораблям принца, и пассажиры махали нам с палубы. Корабли выглядели потрясающе – нарядные, украшенные гирляндами и флагами на мачтах, разноцветные ленты развевались на ветру. На самом верху синий с белым штандарт Алинора. Все это, разумеется, привлекало внимание. Капитаны, вероятно, недоумевали, зачем мы подходим так близко. Наш «Кулак Макеана» рядом с ними выглядел скучно. Он серый, хоть и вылизанный, но по-своему красивый. Похож на серого волка, который вышел на охоту. Урчание в брюхе заставляло его решительно рассекать воды.

Я стояла у борта, а не на капитанском мостике, но обзор оттуда был еще лучше. Капитан внимательно смотрел на меня сквозь стеклянные панели рубки, ожидая приказа.

Я отвернулась, оглядела три корабля, битком набитые праздными любителями вечеринок. Большинство из них были не старше меня, одеты ярко, красиво, должно быть, в лучшие наряды. Одна из девушек послала мне воздушный поцелуй.

Она была красивая.

– Пора.

Это слово прозвучало резко и совершенно неожиданно. Я подпрыгнула на месте, ругая себя за то, что показала сестре Берис, как ей удалось меня напугать. Она стояла рядом: стеганое зеленое пальто поверх сутаны, черные волосы стянуты так туго, что даже на ветру не выбилась ни одна прядь. Удивительно: у нее тихий голос, но его не заглушил даже царящий шум.

– Да, знаю, – сказала я, глядя за ее спину, где стоял Джуд, готовый опознать принца. Он выглядел так, будто измучен морской болезнью, смотрел на воду и крепко сжимал ограждение обеими руками.

Люди все еще махали нам. Я перевела взгляд на капитана и кивком подала знак. Следом раздался грохот пушки, и в борту корабля напротив образовалась огромная дыра. С нижней палубы появились наши матросы, готовые бросать гранаты. И тогда начались крики.

Они не прекращались последующие полчаса. Корабли поразительно быстро кренились набок. После первых залпов их капитаны сделали попытку развернуться и уйти, но судна большие, неповоротливые, и времени на маневры мы им оставляем мало.

Обеим сторонам было ясно, что у них нет шанса ответить нам. Мы действовали слаженно и последовательно. Пушки наносили смертельные удары, потом мы вылили на воду масло и подожгли.

Горело все: и тела, и цветы с украшениями. Для меня стало неожиданностью, что крики не смолкают так долго и оставшиеся в живых пытались уплыть. Они были совсем близко, я видела их лица. Но самое удивительное, что среди них, как мне казалось, были знакомые люди.

Сестра Берис все это время находилась рядом, стояла, положив руку мне на плечо. Я до сих пор не вполне понимаю, пыталась ли она придать мне сил или удержать от необдуманного шага. Или и то и другое. Пожар был страшнее, чем я полагала. Пришлось долго ждать, пока все выгорит и можно будет разбросать тела, которые мы привезли с собой.