Я внимательно присмотрелась к костюму парня. Хм, это уже кое-что. Красавчик точно не богат. Его наряд эффектный и почти что новый, да только в столице такие воротники носили год назад. Как помешались на них все. А ведь выглядят довольно нелепо – как попона для пса.

Сейчас дурацкая мода, слава духам-хранителям, прошла, и никого из настоящих франтов силой не заставишь это надеть, так что и расшитый золотом камзол, и штаны в тон хоть и выглядят дорого, явно куплены на распродаже. То есть приезжий хочет пустить пыль в глаза! И ему это удалось – присутствующие дамы глядели на него вожделенно. Подавальщица будто забыла о своем бармене и, чуть ли не отталкивая трактирщика, выясняет, чего бы красавчику хотелось на ужин. А как же по пятницам – рагу?

Ажиотаж улегся не сразу. Сандерс отвел гостя наверх в комнату, вернулся, а народ то и дело напряженно поглядывал на лестницу: когда же гость спустится есть. Но он не спускался. Возможно, рассчитался за комнату, а на ужин денег не осталось. Я легко могла такое допустить.

Ладно, хватит допускать. Пришло время расследовать всерьез!

Я поднялась из-за стола и подошла к трактирщику.

– Спасибо за поздравление, очень мило с вашей стороны обо мне позаботиться, – сказала я искренне.

Пусть и не было у меня сегодня никакого дня рождения, но хозяин заведения проявил чудеса человеколюбия.

– Тоже мне, большое дело, – отмахнулся он. – Традиция у нас устоявшаяся, положено потчевать пирогом. Да и за здоровье именинников посетители пьют больше обычного, я не в накладе.

– Понятно….

Теплый дружеский разговор как-то не получался, поэтому я решила не ходить вокруг да около и спросила напрямик:

– Как вы думаете, кто убил Бурдона?

Так себе начало, но, чую, есть возможность наладить контакт с подозреваемым. Раз я у него это спрашиваю, значит, на него не думаю и мы с ним прекрасно можем посплетничать о других.

Сандерс посмотрел на меня так пристально, что я поежилась. Не хочет ли он сказать, что теперь мы будем подозревать меня?

– Бурдон это сам, – вдруг ответил трактирщик. – Старый уже был, все равно бы скоро помер. И характер такой омерзительный, гаже не придумаешь. Зачаровал нож, переписал наследство на кого попало. Я уверен, он долго хихикал и руки потирал, представляя, как наследнички переполошатся. Одним махом всех перессорил. В его стиле поступок.

Эта версия мне в голову не приходила! Не исключено, что она верная. Только зачем тогда мертвому Бурдону понадобилась самоиспепеляться? Наоборот, постарался бы подружиться с некромантом, чтобы тот приходил к нему и рассказывал, как идут дела и как все сходят с ума от недоумения и жадности.

– Думаете, наследство ни при чем? – уточнила я.

– Некогда мне думать, – не порадовал ответом Сандерс. – Полный трактир гостей.

Действительно… С тех пор как сюда принесли мой пирог, посетителей в зале значительно прибавилось. Все столики и места за стойкой были заняты, а лица развернуты в сторону лестницы, ведущей к комнатам. Словно почтеннейшая публика пришла в театр и ждет, когда раздвинутся кулисы, а главная звезда сезона выйдет на сцену петь.

Да только звезда, то есть столичный красавчик, выступать не торопилась. Мне пришлось вернуться за свой столик, пока его не заняли, и медленно ковырять пирог, оказавшийся довольно неплохим, и запивать его квасом, к которому, оказывается, можно привыкнуть. Нет, серьезно, к концу кружки мне показалось, что не такая уж это и кислятина. Своеобразный вкус….

Жевать и думать одновременно – занятие, пожалуй, приятное, но не слишком полезное. Я попыталась выстроить в какую-то цепочку все разрозненные сведения, что мне удалось собрать за этот вечер, но никакой цепочки не получалось. Вообще ничего не получалось! Почему в сыщика Блэка убийцы практически сами бросаются порочащими их сведениями или даже признаниями, а я трачу время впустую? Что ни попытка, то мимо… И в чертогах разума сквозняк.

Как рассуждать о ком-то из подозреваемых, когда в голове звучит лишь: «А ты спроси, куда он свою невесту дел?» У Виларда была невеста, она куда-то пропала… Эта загадка почему-то заслоняла все остальные. А еще неприятно колола где-то под ребрами, возможно, в том самом месте, где стучит сердце.

– Я тарелку-то заберу, – раздалось откуда-то сверху, и я вынырнула из своих мыслей.

Надо мной стояла подавальщица. Странно, но мне пришлось вглядываться в нее аж несколько секунд, чтобы понять, кто это и чего от меня хотят.

– У-у-у-у, осоловела уже. – Она кивнула на мою опустевшую кружку. – Ты бы на квас не налегала. Это только кажется, что он слабенький, а забирает будь здоров. Вдобавок голова будет завтра болеть.

– Он что, алкогольный?!

Подавальщица расхохоталась.

– А ты думала, что нет? В трактирах компотик не подают, не знала разве?

Я честно помотала головой.

– Сиди жди, – велела она со вздохом и исчезла из моего поля зрения. Через минуту появилась с чашкой ароматного горячего отвара. – Выпей, сразу легче станет. Это кто ж тебе присоветовал? Лучше наливку пить, чем пакость эту.

Я потихоньку отпивала из чашки и чувствовала, как серая муть выветривается из головы, а ко мне возвращается ясность мышления.

– Отвар магический, что ли? – полюбопытствовала я.