Слишком яркая. Слишком привлекательная.

На нее смотреть одно удовольствие.

Иметь – еще круче. Ярче.

Ревность, сука, зашкаливала порой. А в его профессии это недопустимо. Он должен всегда сохранять холодный ум. И никаких лишних эмоций. Особенно при посторонних.

Поэтому он здесь, с друзьями.

– Ох, чую, лезу я не туда. – Яр снова выпустил струйку дыма и посмотрел на раскинувшийся ночной город.

– Сто пудов.

– Скажи, Юрец, ты давно видел Ксению?

Хованский мгновенно напрягся.

Глубоко затянулся.

– Да, Ярослав, не туда ты свернул.

Ксения…

Мама его сынишки.

С которой он официально развелся квартал назад.

От которой ушел пять месяца назад, как только Лиза позвонила ему и сказала, что по-прежнему любит и хочет быть с ним.

Да, поступил он как последняя сволочь.

Его оправдывало лишь одно – у них с Ксенией был брачный договор. Женились они не по большой любви.

Точнее, вообще без любви.

Переспали. Она забеременела. Решили расписаться.

Все.

Ксюша навсегда останется частью его жизни.

И он всегда будет о ней заботиться. Что бы ни происходило у него.

– Короче. Давно ты ее видел?

– Две недели назад.

Ему все больше не нравился тон Лысакова.

– Говори уже.

– Я столкнулся с ней вчера в супермаркете. Она в очках была солнцезащитных, пыталась от меня отвернуться.

– Та-а-ак…

Юрий повернулся к другу корпусом, напрягаясь сильнее.

– Синяк у нее на скуле, Юрец. Замазанный, конечно, но… Сам понимаешь.

Да, Хованский отлично понимал.

– Мне вмешаться?

Юрий потушил сигарету.

– Я сам.

***

И эта женщина тоже не отвечала.

Интересные дела творятся.

Нет, Юрий, конечно, все понимал. Ксюша имеет полное право не брать трубку в двенадцатом часу ночи.

Но мать вашу!

Он же звонит не каждый день. И не каждую пятницу. Правильно говорят: выпил – вырубай нахрен телефон.

Он набрал повторно.

– Да. – Сонный голос Ксении все-таки раздался в динамике, вызвав волну неконтролируемого облегчения.

Первым делом Юрий прислушался, не раздастся ли фоном еще какой-то голос…

Мужской, например.

В груди неприятно заскребло. Нет, он все понимает, Ксения теперь свободная женщина и имеет право на личную жизнь. Но у них, черт побери, маленький сын и водить в квартиру мужика… который, возможно, ее еще и «учит»…

Хованский сжал телефон сильнее.

– Ты спишь, Ксюш?

– Угу.

– Просыпайся.

– Хованский, ну что за шутки, а? Я правда сплю.

– Я стою у твоего дома.

– Черт… Зачем? Ваня спит давно… Ты видел, сколько время?

– Я не к нему приехал.

Пауза.

В ответ тишина.

– Я поднимаюсь, Ксюш.

– Нет, Юр, я…

– Я поднимаюсь, – жестко сказал Хованский, скидывая звонок.

Он предупредил, на этом точка.

Тяжелой походкой подошел к лифту. Тот как раз был внизу. Вот и хорошо…

Пока ехал, пристально смотрел, как меняются мигающие циферки на панели. Седьмой этаж. Приехал.

У него были свои ключи. Да-да, вот такой парадокс. Ксения о них знала. Он, покупая им квартиру, оставил себе запасную связку, мотивируя тем, что мало ли по какой причине ему надо будет попасть внутрь. Ксения согласилась, пожав плечами. Ну да. Мало ли.

Хотя что-то промелькнуло тогда в ее взгляде. Он этот факт зафиксировал. Зачем – пока не знал. Привычка фиксировать мало-мальские изменения в людях сработала.

Но все же Юрий, сжимая губы, поднял руку. Хотел позвонить, вовремя вспомнил, что может разбудить Ванька. Выдохнул, собрал мысли в кучу и постучал. Сначала негромко. Как-никак час поздний.

Тишина…

Стук повторил, уже более настойчиво.

Послышался поворот замка. Дверь приоткрылась, и показалась миниатюрная женская фигурка.

– Юр, что случилось?

Он надавил на полотно и вошел.

И сразу навис над Ксенией.

Случилось, мать вашу!

Бывшая жена и мама его сына нахмурилась и сделала несколько шагов назад. Он к ней, чтобы лучше рассмотреть.