В ходе дальнейших расспросов лекарю удалось выяснить, что про вьюнок девушка ничего не знала – она редко выходила из дома дальше храмовой паперти. Когда же отец погрузил ее в тачку и куда-то повез мимо привычного угла среди нищих, она решила, что надоела ему, и он просто избавляется от обузы.

– Ты решила, что тебя везут на кладбище? – спросил Лэйван, с трудом разбирая каракули непривычной к перу руки.

Девушка кивнула и добавила на листе:

– Мне говорили другие, такие, как я, что на кладбище есть яма с костями, куда скидывают ненужных…

Король и принц переглянулись, и король коротко кивнул – он немедля даст приказ о проверке этого слуха. Если в его столице так избавляются от калек…

– Тебе не надо бояться, – сказал принц. Он ощутил к бедной нищенке жалость, – тебя вылечат, и ты примешь участие в отборе. Фрейлины все расскажут. Отдыхай.

Королевские особы ушли, а лекарь, получив конкретный приказ, задумчиво взглянул на пациентку – пожалуй, это будет интересный опыт. Только сначала ее нужно отмыть!

Появление первой невесты шокировало всех! Нищая искалеченная девчонка из трущоб? Нонсенс! Лекарь старался не распространяться о заболеваниях Хлейги, но его помощницы скромностью не отличались, и вскоре при дворе обсуждали тот факт, что родилась девочка почти нормальной – только одна нога была чуть вывернута, и потому она хромала. Но мать малышки вскоре умерла, отец запил и в пьяном угаре швырял свое дитя в стены, ломая ей кости. Чудо, что лицо осталось целым. Но лекарь, сокрушаясь, говорил при лечении, что в этом хрупком теле переломано все, и лечение будет очень болезненным.

Онемела Хлейга тоже не сразу – когда надоела единственному своему родственнику плачем, он хотел ее задушить, да вовремя опомнился. Годам к десяти девочка стала походить на сломанную куклу, и, чтобы не кормить дармоедку, отец стал по утрам вывозить ее к храму – просить милостыню. А иногда забывал на паперти на ночь, и девушка спала в окружении бродячих псов и похожих на нее нищих.

Все эти подробности со смаком обсуждались в гостиных, но болтунов заткнула сама королева. Ей понравилась терпеливая и сильная духом девочка. К тому же перенесенные страдания наложили отпечаток на ее лицо – оно было тонким, одухотворенным, а большие голубые глаза, в которых плескался океан терпения, вызывали зависть даже у фрейлин.

Ее величество запретила обсуждать первую невесту, а лекарю велела не жалеть магии и редких лекарств для возвращения Хлейге здоровья. Лекарь честно сказал, что быстро исцелить старые травмы не получится, но ее величество лишь взмахнула рукой:

– Не экономьте, Луис, девочке досталось от жизни. Пусть она станет красивой и здоровой!

Лекарь молча поклонился.

Вторую невесту привезли в тот же день. Тут лишних вопросов не возникло – младшая дочь графа, милая девушка, едва покинувшая школу для благородных девиц. Она была бледна и расстроена – ведь юная леди Лавиния ждала первого светского сезона, а получила пугающий отбор для страшного принца! Но леди еще не забыла розгу гувернантки, поэтому сдерживала чувства как могла.

Ее ласково приняли и первой поселили в особом крыле дворца.

С леди Лавинией прибыли камеристка и компаньонка, и для них тоже нашлось место. Больше в этот день не было ни одной невесты, так что Двор отходил ко сну в легком разочаровании.

Однако на рассвете у ворот уже стоял потрепанный рыдван. В нем сидели две провинциальные барышни с одинаковыми вьюнками на запястьях. Дочери рыцаря. Двор успел обсудить девиц, а к вечеру разразился скандал – оказалось, вьюнком была отмечена лишь одна девица Улгрейв, вторая просто скопировала рисунок с руки сестры, и он поплыл, когда камеристка взялась натирать крепкие мозолистые ладошки душистым маслом! В скандал пришлось вмешаться самой королеве – вторую девицу назначили компаньонкой первой и тем прекратили ненужные слухи.

Потом было длительное затишье – целых три дня!

Ее величество уже начала нервничать и переживать о том, что страшному принцу придется выбирать всего из трех девиц, но возле главных ворот снова остановился экипаж, а за ним – второй и третий. Королева улыбнулась и отправила статс-даму встречать новеньких. На этот раз прибыли дочь барона из северных провинций, изнеженная дочь графа и трепещущая от каждого взгляда дочь доктора с южного побережья. Девушек приняли, разместили, а жрец в тот же день сообщил, что вьюнок на дне ритуальной чаши обернулся завитком ровно в половину круга.

– Что это значит? – нетерпеливо спросил король.

– Это значит, что во дворец прибыла половина невест отбора, – с легким поклоном ответил служитель матери-магии.

– Значит, всего их будет двенадцать? – ее величество довольно кивнула. – Достаточное количество для выбора, но не так много, чтобы создать проблемы или разорить нас содержанием и приданым. Я распоряжусь!

Королева взялась за свой ежедневник, который вела сама, а король и министр финансов переглянулись с заметным облегчением – дюжина приданого добра это не сотня. К тому же кое-что можно будет взять из кладовых дворца. Некоторые гильдии платили налоги не только деньгами, но и изделиями. Так что ткани, украшения, оружие – всего этого при Дворе было в избытке. Вот и почистят слегка закрома. Провинциальному барону плевать на изящество брошки или перстня – были бы камни покрупнее да цена повыше. Невестам тоже все равно, какое оружие подарят жениху – модную рапиру или старинный меч. Главное, чтобы красиво висел на поясе.