— Принцип лабиринта. Сериалы надо смотреть.

И мы двинулись куда-то вперед. Точнее, моих сил хватало только на то, чтобы изредка опираться на левую ногу. Всю остальную работу делала Алена.

— Как думаешь, сколько времени прошло? — спросила она.

— Почти четыре часа, если верить телефону, — ответил я.

— Лео, наверное, уже привел помощь.

— Думаю, Великий Князь прибыл раньше, когда понял, куда я отправляюсь. У меня маячок в штанах. В смысле, хреновина такая остлеживающая.

— С каждым новым объяснением становится только хуже, — развеселилась на мгновение Алена. Но лишь на мгновение. — Судя по тому, что никто не торопится нас спасать…

Приспешница не закончила.

— Ты правильно уловила мысль. Надеяться ни на Лео, ни на Князя смысла нет. Они сюда не полезут. Придется как-то выбираться самим.

Я сказал это, даже не представляя, какими пророческими окажутся мои слова. Несколько раз мы действительно упирались в тупики, потом тоннель стал шире и вывел в небольшой грот, где сходились ходы. И где мы чуть не ослепли.

Нет, сюда не пробивался дневной свет — свечение шло от громадного белого минерала. Самого большого, который я видел в жизни.

— Осколок, — прошептал я сухими губами.

Даже побоялся сказать, что нам повезло. Вот он шанс выбраться отсюда. Вариант, как завалить Хтонь и выполнить поручение.

Запоздало до меня дошло, что же именно искал Великий Князь здесь. Да что там, Осколок и искал. Вспомнилось, что как только он увидел меня возле этой фиговины в Схроне, тут же поторопился облагодетельствовать зонтом.

Блин, так вот почему он прислал своих людей почти сразу, как я оказался возле пещеры! Это вообще многое объясняет.

Святослав собирает Осколки. Что интересно, мне по большому счету было даже плевать зачем. Главное, я сейчас с помощью этого сильного оружия смогу выжить. И черт с ними, с последствиями.

— Подтащи меня туда, — приказал я Алене.

— Ты уверен, Матвей? — спросила девушка. — Даже я чувствую…

— Силу. Понимаю, но это именно то, что сейчас нужно.

Вблизи обнаружилось, что помимо осколка тут много всякой всячины, излучающей хист. Видимо, Хтонь не вполне понимала, что это такое. Несъедобная фигня, внутри которой есть промысел. Короче, здесь вам, конечно, не схрон, но интересных вещиц тоже с избытком. Да, их бы немного отмыть, отчистить от крови…

Я протянул руку к Осколку и тут же отдернул ее, обжегшись. А мое внутреннее озеро и без того скудного хиста еще более обмелело.

Ну, конечно, Мироздание. Ты же не можешь позволить, чтобы мне когда-нибудь окончательно и бесповоротно повезло. Чтобы на меня упал нормальный рояль, на котором получится сыграть веселую симфонию. Нет, этот музыкальный инструмент в лучшем случае придавит.

От усталости, безысходности и отчаяния я… рассмеялся.

— Что не так? — не поняла моей реакции Алена.

— «Ни я, ни те, кто будут мне помогать, не возьмут ничего, что обнаружат в пещере», — процитировал я ей слова Великого Князя. — Это мой договор, который я не могу нарушить. Нет, может и могу с каким-нибудь штрафом по хисту, но явно не сейчас.

— И чего делать?

У меня не было ответа. Я смотрел на Осколок, который лежал вот тут, буквально у моих ног. И вместе с тем был невероятно далек. А душу жгла горькая обида.

— Ничего, идем дальше.

Вот как раз уходить оказалось сложно. Точно ты намыл огромный самородок золота, но неловким движением уронил его в бурную реку.

Моя жизнь вообще частенько любила позубоскалить на эту тему. Мол, вон, смотри чего есть, но я тебе это не дам! Вот только никогда прежде подобное не ощущалось столь болезненно.

Я боялся, что именно этой малости мне и не хватит. Как это часто бывает. Но видимо Вселенная решила, что на сегодня с меня довольно. Поэтому протянула подачку.

Как там писалось: «Вначале было слово?». Я был вынужден с этим согласиться. Правда, слово оказалось не вполне понятным и больше походило на междометие, которое кричал разгневанный мужик. Аккурат из дальнего коридора. Именно это я услышал прежде всего.

А потом различил уже знакомый шелест, издаваемый Хтонью. Только на этот раз звук был другим. Не таким, когда нечисть приближалась ко мне. Грохот заполнял коридоры, словно некто невероятно сильный лупил со всей дури в гонг.

— Там вроде драка? — удивилась Алена.

— Драка у пьяниц возле «Красного и Белого», там — битва.

И мы поспешили вперед. Точнее я всячески подгонял Алену, которая потела, фыркала, но продолжала тащить чемодан без ручки. Меня, то есть. Нет, беру все свои слова в отношении пустомели назад. Правильно говорят, что человек раскрывается в самые критические моменты. Митя с лешачихой бился, Гриша кинулся на кикимору, Алена… не бросила меня в темном коридоре, хотя ей явно этого хотелось, если судить по злому лицу.