Алекс вывез машину в лесопосадку, поставил мордой к обрыву, пересадил беспамятного водителя за руль, вытер собственные отпечатки, сел на заднее сидение. Выждав некоторое время и убедившись, что в округе нет ни единого человека, снова прижал палец к шее водителя. Мужчина дернулся и очнулся, отупевшим взглядом уставился на пейзаж, затем нецензурно выругался.

– Поехали, - слишком спокойно сказал Алекс, но одного слова было достаточно, чтобы водитель схватился за сердце и попытался рывком открыть двери.

Не вышло. Успокоить ненормального смогло лишь холодное касание пистолетного дула.

– Поехали, я сказал, - повторил Алекс.

– Там... там обрыв, - начал, заикаясь, перепуганный водитель.

– Поехали, - Алекс махнул пистолетом.

Бывший муж яростно замотал головой. Не дождавшись подчинения, Алексей перевел рычаг коробки передач в положение "драйв", дотронулся до бедра водителя, нога, до сих пор спокойно почивавшая, дернулась и с силой вжала педаль газа. Машина прыгнула и понеслась по кочкам, водитель завизжал фальцетом.

В доли секунды джип преодолел небольшое расстояние, отделяющее лесопосадку от обрыва и взлетел в воздух. Этого времени Алексею хватило, чтобы бросить оружие и выпрыгнуть из летящего в воду автомобиля. Через открытую пассажирскую дверь до падающего мужчины доносился визг водителя, Алексей сгруппировался и профессиональным ныряльщиком вошел в воду.

Маша нервно меряла веранду шагами. Алексей отсутствовал уже больше часа, но предпринимать какие-либо шаги без его согласия, Мари не решалась. Вик периодически всхлипывал, пытался заплакать во сне, молодая женщина изо всех сил старалась сдержать рвущиеся наружу рыдания.

Окончательно испортив маникюр, Маша уселась в кресло и стала кусать губы. Алекс, как всегда, возник из ниоткуда, заслужив благодарный взгляд и вздох облегчения. Так уж сложилось у этой парочки: понимали друг друга без слов. Алекс, провожаемый пристальным взглядом любимой, поднялся по ступеням, сел на стул напротив и протянул руку. Маша потянулась навстречу, поднялась из кресла, и не отпуская мужские пальцы, пересела к нему на колени, лицом к лицу. Долго смотрела в глаза, страшась увидеть в них злобу и непонимание. А затем просто обняла, уткнувшись носом в рыжую макушку.

Очень хотелось плакать, ругать и жаловаться, что теперь будет только хуже: обозленный бывший супруг начнет лютовать с большей силой, а спрятаться от него - негде. Только за спиной большого и надежного, как гора Алекса. Но слова застревали в горле комом.

Мужчина осторожно отстранил Машу, взял ее лицо в руки и заглянул в глаза.

– Он больше не будет, - Маша засмеялась: тоже защитник нашелся.

И поверила. Потом долго целовала, не отпускала. Да и Алекс тоже не спешил уходить.

Бывший муж, действительно, больше не появлялся. Выяснилось потом, что его судили за незаконное ношение огнестрельного оружия и вождение автомобиля в состоянии наркотического опьянения. Теперь Маша могла смело подавать бумаги на лишение отцовских прав.

Вдохнув полной грудью, бизнес-леди в молодой женщине открыла для себя новые горизонты, и теперь Маша половину дня проводила за телефонными разговорами, отдыхая вечерами от тяжких трудов в объятиях любимого мужчины. Удивляясь, как здорово совпадают вкусы незнакомых до недавно людей, Мари старалась удивить любимого не только кулинарными талантами. Алекс засыпал подарками ставших родными мальчугана и его маму, ждал, когда, наконец, Маша представит его своим родителям, и совершенно не обижался на то, что момент все не наступал.

Каждое прикосновение вызывало в обоих бурю эмоций, приходилось сдерживаться. Хотя, в принципе, никто любовников и не сдерживал, только звонко сообщал окружающим, что мама опять целуется.

– Может, ты нас наконец, познакомишь?
– спросила в один из выходных дней догадливая мама.

Маша отрицательно покачала головой и тихо произнесла:

– Рано.

– Смотри, что б не было поздно, как в прошлый раз, - решила предупредить мама, но только сделала хуже.

Маша одарила словоохотливую бабушку Вика леденящим душу взглядом и, не сказав ни слова, вышла из дома.

Никуда не сбежать от прошлого, но вытрясти из головы дурные мысли следовало немедленно. Маша воткнула бусины наушников в уши и пошла навстречу закатному солнцу. По щекам текли слезы, жалось к самой себе душила рыданиями, ноги зарывались в сухую перепаханную трактором землю. Видна всем и недосягаема, Маша шла по широкому полю, иллюстрируя народную мудрость: дурная голова покоя ногам не дает.

Поле закончилось, пресеченное грунтовой дорогой, выкатанной грузовыми машинами и комбайнами. Впереди - лес и заросшее камышами озеро. Солнце спряталось, деревья больше не бросали тень.