– Отпусти меня, дай мне сдохнуть, убей меня! Сломай мне шею! – рыдал во всю Крыс, вцепившись в могучую руку Медведя.

– Блядь, я тебя отпизжу ща, но не убью. Впрочем, если жить не хочешь, то хрен с тобой. Расстреляем. Только разрешение у Коршуна выбью, да сразу тебя к стенке поставлю. Нахер нам нужен солдат, который жизнь свою не ценит. Хочешь умереть – умрёшь, не ссы.

И вот с одной стороны Крыс получил желаемое, но вдруг изрядно пересрал. Ещё не весь адреналин после первой попытки суицида из крови вышел, как ещё больший стресс организм начал испытывать от осознания, что всё же скоро его по-настоящему грохнут. Это создавало лютый контраст и как большинство суицидников Крыс начал понимать, что в целом пиздец как хочет жить. Правда пик этого придётся когда к затылку приставят ствол.

– Коршун, бляха! Открывай! – стуча в металлическую дверь блиндажа Медведь поднимал лютый грохот.

Кроме того удары становились всё громче и постепенно казалось, что Медведь уже вот-вот решит вынести дверь с петель, ведь командир что-то не открывал, а вся ситуация во взводе начинала всё больше выходить из-под контроля. Неделю Медведь давал своему другу время передохнуть, но пора либо складывать полномочия, либо брать крохотные яички в кулак и делать то, что должно делать командир несмотря на свои личные проблемы.

– Сейчас выйдет, дай ему ещё пару минут, – вдруг дверь отворилась, но перед Медведем оказался Шакал с костылём и в его лоб едва не прилетел кулак, что оставил на металлической двери вмятину.

Медведь нахмурился, но кивнул, не став вглядываться в темноту блиндажа через плечо Шакала. Сам же Шакал закрыл за собой дверь и достал из-за пазухи самокрутки, после чего протянул одну Медведю, а вторую Крысу. Поддал огоньку и выпустил первое облако.

– И как там у тебя дела? – спросил Медведь, ведь говорил с Шакалом впервые с того дня, как тот лишился ноги.

– Нормально, место у кормушки нашёл. Пока не подхвате, но скоро протез подгонят, а там глядишь и к операциям серьёзным пустят, – ответил Шакал, что выглядел куда лучше, чем раньше. – Правда учиться ещё многому придётся. Там порой таких приносят бойцов, что... пиздец одним словом. Но их спасают. Меня тоже научат. Тем более база уже имеется.

– Да, заштопал ты меня как свинью тогда, но... живой стою. Это главное, – кивнув, произнёс Медведь. – Ты это... если что надо будет, то обращайся.

– Знаю, Медведь, знаю... – ответил Шакал, глядя на Крыса, который сидел поджав коленки и за пару затяжек уже выкурил всю самокрутку. – Эй, Крыс... держи-ка, говорят помогает. Попробуй, может тоже проканает.

И бросив на колени Крыса книжку с аквиллой и знаком Экклезиархии, Шакал посмотрел на Медведя, хлопнул того по плечу и ушёл. Медведь хорошим парнем был, да и Крыс тоже выручал порой Шакала. Но сам Шакал не особо хотел задерживаться здесь. Он понимал, что переживёт их всех. Возможно уже совсем скоро их тела испустят последний дух на пути к госпиталю или под ножом хирурга.

Сам же Шакал хоть и не привык привязываться к кому-то, но они были для него своими и своими останутся навсегда. Слишком долго он был в этом отряде, как и на войне за короткий срок можно было пережить такое, после чего хрен уже отвяжешься. Поэтому Шакал редко навещал товарищей, стараясь держаться от них подальше и заводил новые связи в тылу, с новыми людьми, что также станут своими.

Просто Коршуну тоже херово сейчас было, прямо край и... кажется по мозгам ему псайкер тот поездил нехило так. Но вроде последние три дня на поправку пошёл. Хотя ментальные болезни куда опаснее и сложнее физических, они как... как качели, сегодня отпускает, может пол года полегче будет, а потом бац и всё вернётся к тому, с чего начиналось. Не лечиться это, в лучшем случае купируется, например той же смертью, до которой Коршуну осталось немного, как и любому из хемо-псов.

Так или иначе, убрав срач и умывшись из фляги с водой, я кое-как взял себя в руки и наконец-то вышел.

– Хуф, м-да... – только и выдал я, жмурясь от слишком яркого света.

– Коршун? Ты... в порядке? – спросил Медведь с подозрением глядя на меня.

– Да, вполне. А что?

– Ты лет на тридцать постарел. У тебя волосы седые.

– А-а-а... насрать. Могло быть и хуже с такой-то жизнью. Так, а Крыс чего тут?

– Повесится пытался.

– Жить надоело? – повернувшись к Крысу спросил я. – Ладно, право умереть у тебя никто не забирает. Тебе гранату дать или просто в лицо выстрелить?

– В пизду... – тут же вскочил Крыс, пошатнулся и пьяной походкой удалился, а я только револьвер успел достать.

– Вот и одной проблемой меньше, – произнёс я, натягивая на глаза маску.

– Ты точно в порядке?

– Да-да, не переживай. Колёсики попью, буду как новый, – снова отмахнулся я, чувствуя как меня действительно отпускает.

– А побочки?

– Медведь, голову мне не еби. Сказал нормально всё – значит нормально. На этом давай и закончим. Что там по бойцам? Меня кажись неделю не было, да?