Их страсть все не остывала, а остыв - вскоре разгоралась снова. Иссякнув, юноша ласкал любимую женщину языком и пальцами, отчего нередко возбуждался и сам. Луминара покрывала лицо уставшего любовника жаркими поцелуями, а ласки ее рук пробуждали в нем новые силы. Наконец, в очередной раз поцеловав светло-зелёную щеку мириаланки, поблескивающую бисеринками пота, Нил заметил, что глаза женщины закрыты, а дыхание - спокойно и размеренно. Запечатлев на ее губах последний нежный поцелуй, юноша прижал Луминару к себе, и устроился поудобнее. Вскоре, сон сморил и его.

Эпизод XXIV: Под покровом скрытности

Проснувшись, Нил некоторое время отстраненно любовался безмятежным лицом спящей наставницы. Вчерашняя страсть Луминары что-то сдвинула в его восприятии, в понимании их отношений.

Он прекрасно видел ее нежность и заботу; не ушли от внимания юноши и ее тревога за него, в разных неприятных ситуациях. Практичное отношение мириаланки к сексу и вовсе приводило Нила в восторг. В полете на Бандомир, когда завершился первый день задуманного Луминарой распорядка, юноша шутливо напомнил любимой джедайке, на что та отвела вечерние часы, и получил серьезный ответ: “Разумеется. Ты хочешь меня прямо здесь, или мы все-таки дойдем до кровати?” В ту ночь, до кровати они дошли, но много позже - распаленному Нилу надолго хватило своего халата, расстеленного на полу грузового отсека.

Но именно те настойчивость и пыл, с которыми любимая женщина искала его ласк прошлой ночью, окончательно убедили его - мириаланка не просто принимает его чувства. Последние следы осторожности и сомнений бесследно исчезли из сердца Нила; сегодня, глядя на Луминару, он невольно улыбался, чувствуя, как нежность и тепло наполняют его грудь.

Придвинувшись поближе к обожаемой наставнице, он приник к ней в поцелуе. Проведя языком по ее нижней губе, он поцеловал светло-зеленый подбородок, и квадратики татуировок над ним. Как юноша успел узнать, они означали ее приверженность пути воина, и физическому развитию. Последнее, он неизменно вспоминал, восхищаясь безупречным телом мириаланки.

В ответ на очередное прикосновение губ Нила к светло-зеленой коже ее щеки, Луминара проснулась. Ее веки приподнялись, медленно и неохотно открывая небесную голубизну глаз женщины неяркому свету ночников.

– Нил, - сонно пробормотала она.
– Я что, проспала?

– Нет, - улыбнулся юноша.
– Я проснулся раньше. Люблю тебя, - прошептал он, наклоняясь к ее лицу.
– Ты - прекраснейший изумруд в мире. Во всех мирах, - коротко поцеловав ее, он предложил:

– Помочь тебе добраться до душа?

– Да, - ответила мириаланка, подавляя зевок.
– Я вся липкая там, внизу. Вчера, ты излил в меня целые реки. Как только в тебе помещается так много?

– Ну вот зачем такое говорить?
– хрипло прошептал юноша, стягивая с Луминары одеяло. Откровенные слова любовницы вмиг наполнили его желанием.
– Мне же теперь захочется излить в тебя еще больше.

Опираясь на локти, он навис над ней, раздвинул ее колени своими, и медленно толкнул свои бедра вперед, проникая в мириаланку. Ему не понадобилось как-то направлять себя - они слились воедино, будто созданные друг для друга. Луминара глухо застонала, двигаясь навстречу любовнику.

– Поцелуй меня, - сдавленно попросила она, и Нил с готовностью припал к ее губам.

Он целовал ее страстно и нежно, двигаясь без малейшей спешки. Не из-за утренней сухости - вчерашняя ночь оставила столько следов, что Нил мог взять свою любовницу намного грубее, к их обоюдному удовольствию. Он всего лишь хотел насладиться каждым движением бедер, каждым протяжным стоном мириаланки, каждым ее жарким поцелуем, и каждой капелькой жара ее лона. Когда они оба сжались в сладкой дрожи оргазма, Нил остановился, встал с кровати, и поднял Луминару на руки. Он все еще не насытился, и чувствовал, что сегодня, его любимая позволит ему много больше обычного, но и обижать ее юноша не хотел. Успев узнать серьезную и обязательную мириаланку получше, Нил понимал - оторви он ее от работы для постельных игр, и джедайка будет об этом жалеть, если не сразу, то позже.

Донеся Луминару до душа, и включив ей воду, Нил хотел было удалиться, но мириаланка вновь проявила инициативу - увлекла любовника внутрь, целуя и лаская самым откровенным образом. Они любили друг друга под теплыми водяными струями, но совсем недолго - ответственность Луминары все же взяла верх над страстью. Стоило им обоим достигнуть пика, как она одарила юношу крепким поцелуем, и поспешно выпихнула наружу. Нил не задержался в ванной - отдышавшись, он сбежал, подальше от искушения.

Их прощальные объятия были крепче обычного, а поцелуй - на несколько секунд дольше, но мириаланка все-таки ушла к своим оболтусам-ученикам, и Нил остался один. Как ни странно, ненадолго.

Он успел поваляться на так и не высохших простынях, добирая последние минуты блаженной утренней расслабленности, после чего - вымылся, и оделся. Намеренный покинуть комнату, и выступить навстречу новому прекрасному дню, юноша подошел к двери, и чуть не столкнулся с открывшей ее Луминарой. На лице мириаланки виднелось смутно знакомое Нилу недовольство.

– Что, опять?..
– спросил он, давая наставнице дорогу.

– Опять, - грустно ответила та, входя в комнату.
– Опять внешнее кольцо. Самые хаттские его планеты. Не в ругательном смысле - в буквальном.