Лесовик посуровел сразу.

— Не к кому тут присматриваться. И некогда тебе. К свадьбе лучше готовься.

— Так моя, что ли, свадьба? — огрызнулась я. — А то, может, я и приготовилась бы, — и направилась одна в сторону трапезной. Благо вчера уже разведала, где тут и что. Лесовик, не торопясь, шёл следом. Это я поняла по звуку его шагов, потому что оборачиваться не стала.

«И чего я так закипела?» — дивилась собственной реакции. — «Ну, мало ли какие у них тут обычаи. Может, у них не положено, чтобы у царя было меньше сотни невест? Иначе уважать не будут. Да и какая мне разница?»

— Вот именно, что никакой, — пробубнила, всё ещё горячась. — Ну, ты идёшь там? — таки оглянулась на царя. — А то мне без тебя не накроют. Скажут, царскую особу ждать.

— Иду, — усмехнулся Лесовик.

Перепелов всё-таки не принесли. Но птицы да рыбы на столе хватало. Ну разве же можно всего двум людям так много еды накладывать? Я, даже весь день здесь просидев, свою половину не съем.

— Расточительные они у тебя, — подытожила я, держась за округлившийся живот. — Разве можно так изводить продукты?

— Ну их же потом не на выброс, — ответил царь. — Или тебе для меня даже еды жалко? — усмехнулся он.

— Да не для тебя жалко. Вообще. У нас на селе к продуктам относятся бережно. Потому что сегодня они есть, а завтра, случись что, засуха там или пожар, придётся сидеть голодным. Запасаться надо. И беречь. Э-эх, — махнула на него рукой, — кому я объясняю.

И правда, зачем лесному царю бережливостью морочиться? Для него-то всегда краюшка хлеба да ломоть мяса найдётся.

— Чего загрустила?

— По лишениям тоскую. Тебе, царю лесному, не понять.

Спорить он со мной не стал, заставлять доедать тоже. Вместо этого после обеда отправился по делам, а я опять осталась одна одинёшенька. На задания от Есении надёги никакой не было, поэтому я смело выдвинулась на поиски Степана. С лавками мы с ним разобрались, с парчой и украшениями тоже, оставались харчи разве что.

Степана, надо сказать, насилу нашла. Если бы не служки домашние, ни за что бы не справилась. Парень этот был шустр и неуловим, и вечно чем-то загадочным занят.

— Ты мне вот что скажи, Степан, — начала я, взяв его под руку во дворе, где и выловила его в беготне между заданиями. — Каков царский повар? Хорош?

— Так обижаете, — встрепенулся он. — Конечно, хорош. Лучшего вы и во всём городе не сыщете.

— А второй по хорошести кто? Знаешь его?

— Второй-то? — переспросил Степан, сдвигая картуз и почёсывая затылок. — Так Гришка это. Советника царского повар.

— А третий?

— Вы это к чему спрашиваете? — насторожился Степан.

— К тому, Стёпа, что парчу мы с тобой выбрали, лент закупили, лавок стругать заказали, а еды-то не подготовлено. Царь-батюшка ваш сказал, что надо на весь город наготовить. А кто готовить-то будет? Я здесь никого не знаю.

— Так зато я знаю.

— Потому я у тебя и спрашиваю.

Хмурый от напряжения Степан просиял, наконец, осознав, зачем я его мучила.

— Да бросьте вы это, с поварами знакомиться, — сказал он ухмыляясь. — Вам-то это к чему? Я сам со всеми договорюсь и продуктов найду. Вы, главное, с блюдами определитесь.

— Блюда, Стёпа, зависят от ловкости повара. А что, если не справятся они?

— Так справятся, — повеселел он совсем. — Нам из сёл, деревень да поместий только дельных отправляют. Боятся Царя Лесного прогневать. Тут люд живёт только толковый.

Я глянула на него скептически. Вот Василина, подруга моя подколодная, хоть и красивая девка, но толковой бы я её не назвала. Если б она не сбежала, так и подпортила им всю статистику. И неизвестно, сколько ещё здесь таких же «толковых» ошивается. Но мысли я эти не озвучила, чтобы лишний раз не травмировать чуткого Степана.

— Ну, Стёпа, под твою ответственность. Давай тогда выберем, чем будем гостей угощать. А потом это с женихом да невестой… — осеклась, поняв, что с ними-то обсудить у меня как раз ничего не получится. — С царём обсудим, — исправилась я.

— Так и давайте, — согласился тот. — Чего б вы хотели?

— Я-то? — опять затоскливело мне, что свадьба-то не моя. Но, с другой стороны, раз весь город на неё приглашён, значит, и меня на ней тоже потчевать будут. — Я бы, Стёпа, хотела перепелов. Бывает у вас такое?