Она задумалась.

– Он все еще может, если я скажу ему, что ты шпионил.

Я кивнул.

– Он будет разочарован во мне.

Она вздрогнула, и я увидел, как она заметно сдулась.

– Да, то есть да, это было бы хуже.

Я выпрямился, сохраняя зрительный контакт.

– Тогда ты поняла. Я не хочу, чтобы твой отец когда-нибудь смотрел на меня, как на засранца.

– Я знаю. Другие дети волнуются, что их накажут, на них накричат или... ну, ты понимаешь...

– Я понимаю.

Она втянула воздух.

– Но я не хочу его подводить.

– Это странно, да?

– Да, – пожаловалась она, покачав головой. – Это похоже на трюк джедая или что-то в этом роде.

Я улыбнулся ей, заметив, как сам мужчина пересекает комнату.

– О, смотри сюда, – заговорщически сказала она. – Он не остановится, будет идти по прямой, и все уйдут с его пути.

Я стоял рядом с ней, и, черт возьми, она была совершенно права. Люди, естественно, уходили с его пути, а он не произносил ни слова. И это не было похоже на то, что он прорывался вперед; он шел вперед, как будто выполнял задание.

– Би, – сказал он, когда дошел до нас.

– Папа, –она использовала тот же серьезный тон.

Он посмотрел на нее - нахмурился, правда, - и она оскалилась в ответ. Когда он скрестил руки, она повторила его движения, а когда он изогнул бровь, она прикусила губу.

– Ты сводишь меня с ума, – сказал он ей.

– То же самое, – ответила она.

Он хмыкнул и шагнул ближе, наклонившись, когда она поднялась, и обнял ее крепче, чем следовало бы. Но она, похоже, привыкла к этому, обвила руками его шею, поцеловала в щеку, а потом вздохнула, как будто ей даже немного понравилось.

Я и не подозревал, что мой босс так нежно относится к своему ребенку.

Когда они разошлись, я увидел, что он выглядел усталым, осунувшимся, и рискнул предположить, почему.

– Джонс, – пробормотал он и повернулся к толпе.

Я удивился, когда он направился к Аарону Саттеру.

– О боже, – пискнула Ханна, доставая телефон из инкрустированного кристаллами клатча, которого я никогда раньше не видел, и который не принадлежал ни одному известному мне бренду, и снимая на видео своего отца и миллиардера.

– Что такого интересного?

– Мой папа действительно собирается поговорить с дядей Аароном без моего Па, который скажет: «Ты должен пойти туда и поздороваться с ним». Он будет в шоке.

– Кто?

– Па. Он... ах, видишь.

Когда она повернула телефон ко мне, я увидел ответ ее отца, и это было несколько картинок с падающими в обморок козами.

– Он забавный.

Она кивнула.

– Значит, это очень важно, раз ты говоришь мне об этом, – подтвердил я.

– Мммм, да.

Когда я обернулся к Саттеру, он выглядел озадаченным, стоя перед Сэмом Кейджем, а когда мой босс положил руку на плечо Саттера, я увидел, как миллиардер слегка наклонился, чтобы прикоснуться к нему, и был удивлен, но в то же время нет. Всем нам нравилось быть на стороне счастливого, улыбающегося главного заместителя. Похоже, Саттер не был застрахован от этого.

– Как, черт возьми, ты получаешь Би от Ханны? – спросил я ее.

Она отвлеклась, продолжая внимательно наблюдать за отцом и дядей.

– Ханна - Банана, потом просто Банана, потом Би.

А.

– Mи.

По крайней мере, в моей единственной букве был смысл. Подняв голову, я оглянулся в поисках Яна, когда он заговорил мне в ухо.

– Да?

– Подойди сюда.

– Где ты?

– На лестнице, ведущей на второй этаж, по направлению к фасаду, – проворчал он. – Или... что? Южный вход.

– То есть там, где мы вошли?

– Да, умник, там, где мы вошли.

Я усмехнулся, сжал руку Ханны, прежде чем она направилась к отцу, и пошел искать Яна. Но когда я повернулся, то чуть не налетел на Дебру Лоринг.

– О, мэм, мне так жаль, – извинился я, делая быстрый шаг назад, не желая толпиться вокруг нее.

– Нет, вовсе нет, – она улыбнулась мне. – Вы маршал Джонс, не так ли?

Я застыл на месте, потому что почему она меня знает? Я был никем. Была только одна причина, по которой любой репортер хотел поговорить со мной, и поэтому я сразу же перешел в оборону.

– Да.

Она наклонила голову, и ее бриллиантовые серьги заиграли на свету. Винтажное черное платье с блестками от Yves Saint Laurent и прозрачной юбкой выглядело на ней потрясающе. Она была не только красива, но и грозна.